И снова к микрофону выхожу...

Как удачно, что именно сегодня пришел к нему этот моряк! Он увидит генератор в работе и убедится, насколько эта машина проще, портативней, экономичней тех, которые поставляются немецкими и английскими фирмами. Он поймет, что русский инженер вышел победителем из единоборства с иностранцами. Но разве только ему одному обязана машина своим рождением? Нет, он так и сказал моряку: «Генератор сделан нами». «Нами» — это Вологдиным и его верными товарищами. Он нашел их здесь, на этом маленьком заводе. Это были люди без дипломов, но с пытливым умом, чистым сердцем, горячей душой...

Итак, они объединились — моряки и группа Вологдина. Вслед за первой машиной высокой частоты на флот пошли новые, более мощные генераторы. И теперь уже все увидели, что русские моторы лучше, дешевле, удобней в эксплуатации. Могли ли мириться с этим иностранные фирмы, у которых уплывал из-под носа этакий солидный куш! Попытались было переманить Вологдина. Направили к нему агента. Ответ был получен в таких энергичных выражениях, что вряд ли сей делец решился воспроизвести их своим хозяевам. Испробовали еще одно средство — черносотенная газета «Новое время» напечатала хвалебную статью о фирме Маркони. И тут сорвалось! Большевистская газета «Путь Правды» разоблачила сделку, доказав, что «Новое время» получило от Маркони взятку.

Однако Вологдин и его помощники сразу почувствовали, как чьи-то невидимые руки всюду старались помешать им — и в министерствах, и в различных ведомствах, и в акционерных обществах, с которыми приходилось иметь дело. Заказы и просьбы оставались втуне, на открытых торгах устраивались обструкции, банк задерживал выдачу кредитов.

И все-таки друзья не сдавались. Вологдин задумал генератор в 60 тысяч периодов. Его ротор должен вращаться со скоростью полета артиллерийского снаряда. Трудно рассчитать такую машину. И еще труднее построить ее в условиях, когда кругом вас недруги. Откуда взять тончайшее железо для ротора? Где самые искусные прокатчики? Мелькает воспоминание детства: визитная карточка... У отца были визитные карточки, сделанные из железа тоньше папиросной бумаги. Отец говорил: «Так могут катать только в Добрянке». Это неподалеку от Очора. Вологдин отправляется в родные края. Приезжает в Добрянку. Там, разумеется, знают его фамилию, помнят деда, отца. Он объясняет, для чего ему понадобилось железо особой, невиданной тонины. «Ну что ж, — говорят, — прокатаем, коль нужно». И он привозит в Петербург железные листы, к которым и прикоснуться даже боязно: так они тонки. Вот оно, искусство русских мастеровых людей!

Генератор построен. Но в канун испытаний, ночью, Валентина Петровича поднимают с постели: несчастье, горит мастерская... Удар страшный, нанесенный в самое сердце. Машина погибла. Но Вологдин не сдается. Он продолжает сражаться с иностранными фирмами.

2

Революция окончательно и бесповоротно решила спор с иностранцами. Хроника дальнейших событий такова.

В 1918 году Владимир Ильич Ленин подписал положение о радиолаборатории, создаваемой в Нижнем Новгороде. В положении говорилось, что «радиолаборатория является первым этапом к организации в России Государственного социалистического радиотехнического института...». В разгар гражданской войны, когда страна отбивалась от врагов, взор вождя был устремлен в будущее!

Вологдина пригласили в Нижний. Поехал. А с ним Аносов, который работал механиком в мастерских Промакадемии и помогал ему создавать первые русские высокочастотные генераторы. Там уже находился профессор М. А. Бонч-Бруевич со своими сотрудниками, затем появился А. Ф. Шорин, впоследствии известный изобретатель оригинальной аппаратуры звукозаписи. Сбылось то, о чем так долго мечтали эти люди. Страна сказала им: творите, дерзайте! И торопила их, потому что ей нужно было много радиостанций...

Первые же результаты, достигнутые в лаборатории, В. И. Ленин назвал «великим делом». 11 мая 1922 года Владимир Ильич писал наркому почт и телеграфа:

«Прочитал сегодня в "Известиях" сообщение, что Нижегородский горсовет возбудил ходатайство перед ВЦИК о предоставлении Нижегородской радиолаборатории ордена Красного Трудового Знамени и о занесении профессоров Бонч-Бруевича и Вологдина на красную доску.

Прошу Вашего отзыва. Я, со своей стороны, считал бы необходимым поддержать это ходатайство».

Что может быть выше счастья заслужить высокую ленинскую оценку!

Мысль, которая уже давно зародилась у Валентина Петровича и теперь ждала своего воплощения, схематично можно изложить так.