И снова мир

Чем глубже они спускались, тем отчётливее пещера преображалась в город. Постройки походили на пирамиды, у их основания можно было увидеть невероятно ужасные статуи, изображающие змей, поедавших грудных детей. Вслед за пирамидами появились фонтаны, извергающие жидкость, походившую на кровь, перед пульсирующими гранитовыми фонтанами возвышались высокие хрустальные колонны, с которых на золотых нитях спускались перламутровые ящеры, в чьих пастях мерцали красные рубины.

– Ты видишь это? – спросила Виктория своего спутника, указывая пальцем на страшное изваяние, изображённое на отвесной скале.

– Ты забыла о первом правиле, а ведь мы даже ещё не спустились.

Виктория послушалась Чжана, вновь положив свою руку на плечо спутника.

Высеченное из камня изваяние изображало плачущую мать, кормящую своим младенцем щенят убитой суки.

– Что это значит?

– Порок смирения, рабы жертвуют своими детьми ради властителей.

Спустившись с лестницы, Чжан и Виктория оказались на большой площади, покрытой золотой брусчаткой.

– Неужели это настоящее золото?

– Даже не сомневайся, в этом мире всё настоящее.

Путники медленно продвигались по городу, взирая на величественное наследие могущественной подземной цивилизации, скрытой от человечества миллионами тонн земли. Невероятно красивые сады с искусственным освещением открылись их взору, здесь произрастали невиданные растения, фрукты, овощи, поливаемые артезианскими водами, которые подогревались в особых резервуарах. Чжан позволил себе сорвать одну крупную ягоду с зелёного деревца. Положив ягоду себе в рот, он зажмурил глаза.

– Очень кислая.

– А вдруг она ядовитая, не боишься?

– Здесь есть ядовитые растения, но эту ягоду есть можно.

– Почему город пуст? – спросила Виктория.

– Потому что в Харсе сейчас глубокая ночь и большинство нагов спит.

– Большинство? Значит, некоторые из них бодрствуют, но ведь я их совсем не наблюдаю, – испугалась Виктория.

– Ты не видишь их, но это не значит, что они не видят тебя.

Теперь Виктории казалось, что за ней наблюдают сотни глаз кровожадных существ, жаждущих разорвать её плоть на части. Виктория стала смотреть себе под ноги, не желая встретиться со взглядом нага.

Пройдя сады, путники очутились возле огромного стеклянного амфитеатра.

– За происходящими баталиями можно наблюдать прямо с улицы.

– И что за баталии они здесь устраивают?

– Ничего нового, гладиаторские поединки между людьми, нагам нравится человеческая бойня.

– Бог мой.

– Некоторые очень влиятельные люди с нашей стороны, представители «Вита», прибывают в Харс ради этого зрелища.

– Наги не трогают их?

– Нет, обычно они приводят с собой агнцев.

– Они могут питаться человеческой плотью?

– Для одних мы просто пища, для других же поедание человечины – целый священный ритуал.

– И как часто они питаются человеческим мясом?

– Не так часто, как ты думаешь, они ещё не завоевали планету и не разводят нас как скот, периодичность – один-два раза в год, не более.

Виктория заметно начала уставать и, увидев перед собой мраморную скамью, захотела присесть.

– Передохнём немного.

– Здесь нельзя останавливаться ни на миг, уже совсем скоро город оживёт, да и те, кто притаился возле скамьи, по всей видимости, давно не завтракали.

Виктория успела разглядеть человекоподобных ящеров, прятавшихся под скамьёй. Окраска их тел сливалась с окружающими предметами. Один из ящеров чуть было не уловил взор девушки.

– Немедленно закрой свои глаза! – приказал Чжан. – Люди, подверженные гипнозу, становятся их пищей.

– Неужели они скоро завоюют нас?

– Их технологиям миллионы лет, у нас просто нет шансов. Ты должна быть благодарна тому, что являешься членом «Вита», после очищения тебя не тронут, в отличие от других несчастных.

Постепенно путники подошли к храму, полностью построенному из драгоценных камней. Над ним словно рой пчел кружились огненные шары, полностью освещая чертоги божества Мо. По алмазным ступеням на вершину храма взобрался омерзительный наг, держащий в своих когтистых лапах серебряный горн. Протрубив, ящер возвестил об окончании ночи в Харсе. Один за другим на городских улицах начали показываться ужасные человекоподобные ящеры, бродившие по золотой брусчатке на двух задних лапах. В большинстве своём существа были одеты в белые шёлковые мантии, из-под которых извивались чешуйчатые хвосты. Один из нагов, с любопытством осматривая путников, подойдя к ним вплотную, начал бесцеремонно обнюхивать Викторию, и та с ужасом прижалась к Чжану.

– Человеческое отродье, – с ненавистью произнёс наг, облизавший своим раздвоенным языком лицо женщины.

– Мы направляемся к Тикакуа, ты не смеешь нас задерживать.

– Что же, пока не смею. – Наг отпрянул от них, как ни в чём ни бывало отправившись по своим делам.

Тем временем любопытные детёныши нагов стали обступать их, ощупывая гостей своими корявыми, страшными пальцами. Среди них были те, кто никогда не пробовали людей на вкус. Дети-ящеры общались между собой на родном языке, походившим, как показалось Виктории, на полинезийский.

– Сиру лах! – рассерженно произнёс Чжан Бэй, и дети мигом разбежались.

– Что ты сказал им?