И снова однажды… Розы. Любовь. Путешествия

Я искренне люблю киношные сказочно-мелодраматические переживания многочисленных Золушек, но при этом мне не даёт покоя закадровая жизнь героинь после поедания гостями свадебного пирога. Как бывшая замарашка справляется с новой ролью, с богатством, властью, с публичностью, каково ей в замужестве?

XX век приоткрывает завесу тайны, и то, что мы узнаём, скорее разочаровывает, чем радует. О некоторых знаменитых Сандрильонах написаны тысячи страниц, отсняты километры пленки, глянцевые журналы не перестают печатать про них бесконечные караваны историй. Особенно пользуются спросом Золушки, ушедшие из жизни в расцвете лет при трагических обстоятельствах. Вот и выходи после этого замуж за принца! Получается, что свадьба – это лишь промежуточный хэппи эндик, за которым следуют годы тягучей повседневности, наполненной обязательствами, обязанностями, ограничениями. И всё время надо держать себя в руках, скрывать истинные чувства и мысли, и никаких жалоб, слёз, упрёков. В общем, надо отдуваться за королевский подарок судьбы и соответствовать своему новому положению. А возможно ли при всём при этом быть счастливой, любить мужа, детей и подавать достойный пример окружающим? Прямо скажем, редко кому такой поворот судьбы по плечу, и всё же про одну историческую Золушку можно с уверенностью сказать, что она достойно справилась со всеми испытаниями, разочарованиями и ударами судьбы, сохраняя в сердце любовь, верность и преданность.

Первые годы жизни нашей героини вполне укладываются в рамки сюжета про всех Сандрильон.

Однажды где-то в средне-центральной Европе, раздробленной тогда на мелкие княжества, герцогства и королевства, родилась девочка-принцесса, которой дали пышное имя – София-Доротея-Августа-Луиза. Её папа был третьим сыном и, следовательно, находился в стеснённом материальном положении. Чтобы прокормить многодетную семью, он устроился губернатором небольшого заштатного городка. В те далёкие времена в Европе бушевали неслыханные политические страсти, из-за которых шли беспрерывные войны. Всё годное к строевой службе население принимало в них участие. Не был исключением и отец Софии-Доротеи, как раз незадолго до её появления на свет он отличился в битве под Кунесдорфом, был ранен в ногу и взят русскими в плен. В детстве маленькая принцесса, наслушавшись папиных рассказов о семилетней войне, больше всего на свете боялась страшных русских казаков, так нехорошо поступивших с её любимым папочкой. София-Доротея росла милой, послушной девочкой. Скромное папино жалование не позволяло нанять нужное количество прислуги, и принцесса заботливо ухаживала за младшими сестрёнками и братишками, помогала маме работать в саду. Обе они обожали розы, экономили на личных расходах, чтобы выписывать из Франции новые сорта. София-Доротея подолгу носила вещи, старенькие платьица никогда не выбрасывала, а отдавала бедным девочкам, потому что была добра и чувствительна. Она прилежно училась, вышивала крестиком, играла на клавесине, писала очаровательные пейзажи, решала трудные задачки по геометрии и с лёгким немецким акцентом прекрасно говорила по-французски. Она буквально с пелёнок усвоила, что такое хорошо и что такое плохо, а прочитав модное стихотворение «Философия женщин», так прониклась изложенными в нём простыми и доступными идеями, что всю жизнь неукоснительно им следовала. Сводились они к следующему: «…нехорошо… чтобы женщина приобретала слишком обширные познания. Воспитывать в добрых нравах детей, вести хозяйство, иметь наблюдение за прислугой, блюсти в расходах бережливость – вот в чём должно состоять её учение и философия».

Именно так и представляла София-Доротея свою будущую жизнь. Выйдет замуж за приличного соседа, родит кучу детишек и сама будет их воспитывать. Все будут любить друг друга, днём гулять в саду с цветущими розами, вечером слушать музыку и читать полезные нравоучительные книжки.

К пятнадцати годам наша принцесса превратилась в хорошенькую, пухленькую, румяную блондинку с мягким и покладистым характером, однако желающих посвататься особенно не наблюдалось. Быть бесприданницей одинаково плохо для любой девушки, будь она дочь князя ал и кого другого.

Наконец Софию-Доротею удалось сосватать за гессен-дармштадтского принца, у которого ничего не было, кроме дурной репутации. Приготовления к свадьбе шли полным ходом, как вдруг в судьбу принцессы вмешались высшие силы. «Как, – воскликнули они, – отдать нашу хорошишечку за эту скотину Людвига! Ну уж нет!». И нашептали русской императрице, что неплохо бы женить её внезапно овдовевшего сына Павлушу на бедненькой, но миленькой принцессе Вюрттембергской.