И снова утро (сборник)

Через несколько дней отряд ускоренным маршем уже продвигался по долине Тротуша в горы. Узкая каменистая дорога то пересекала реку и железную дорогу, то лентой вилась между ними. Серая тяжелая пыль поднималась невысоко, так что из своей машины на открытом месте сверху Матеяну видел маленькие, как пчелы, мотоциклы впереди колонны и большие, как шмели, танки позади, а между ними — автомашины саперов и горных стрелков, зенитные и противотанковые орудия с длинными стволами, будто плывшие над облаком пыли. Когда склон становился более пологим и рев двигателей стихал, со стороны гор можно было слышать грохот выстрелов и непрерывный торопливый стрекот пулеметов. Матеяну чутко прислушивался к схватке в горах, к которым они приближались…

В обед подполковник Лейтман, советский офицер связи, вернулся из штаба дивизии и поднялся к нему в машину.

— В ущелье нужны танки…

— Все готово, через час выступаем.

— Мне приказано спросить, закончили ли вы все приготовления?..

— Еще вчера вечером, такая была договоренность.

— А танки, доставленные Олтяном?

— И те готовы… У нас теперь снова два батальона и батальон горных стрелков.

— Хорошо, — обрадовался Лейтман.

Когда Матеяну вышел, чтобы отдать приказ о выступлении, Лейтман повертел ручку полевого телефона и попросил связать его с командиром советской дивизии. Подполковник, стройный и подвижный, с продолговатым лицом и бородкой клинышком, с немного искривленным носом и сверкающими живыми глазами, знал румынский. Вернувшись, Матеяну застал его нагнувшимся над картой, готовым проинформировать его об обстановке, сложившейся у перевала. За неделю, пока отряд был на отдыхе и реорганизации, дивизия генерала вела упорные бои с немцами, сосредоточившимися в ущелье, ведущем через горы. Там, говорил Лейтман, настоящий ад. Только танки могут преодолеть оборону гитлеровцев и, прорвавшись через ущелье, выйти по ту сторону гор.

— Нужно прорваться сегодня же вечером, когда стемнеет, — решил Матеяну. — Мы застанем немцев врасплох, к тому же в темноте они не могут вести прицельную стрельбу.

Лейтман удивился, но не стал возражать; он видел, что командиров танковых батальонов и батальона горных стрелков, которые должны были осуществить прорыв, захватила эта идея. Были установлены время и порядок прорыва: голова колонны должна достигнуть Паланку в сумерки; горные стрелки и саперы быстро пропустят танки, которые в обманчивой вечерней тишине с остервенением навалятся на позиции гитлеровцев и остановятся только по ту сторону гор. В непосредственной близости за танками будут следовать горные стрелки и советские части, находящиеся у ущелья.

— Когда мы запросили танки у генерала, — признался Лейтман с неподдельной искренностью, — он нам ответил: «У вас там полковник Матеяну, хватит вам!»

— Спасибо за доверие, — пробормотал Матеяну, и лицо его, впервые за последние тревожные дни, просветлело. — Признаюсь, мне приятно сотрудничать с генералом. Замечательный солдат!

— О! — вмешался майор Олтян. — Я обещал ему трофеи первого боя за отрытые из земли танки, так что за мной право первым прорваться через ущелье!

Действительно, после того как танкистов взяли из импровизированного лагеря и погрузили в автомашины, майор Олтян попросил у генерала разрешения забрать танки, оставшиеся в долине. Генерал тогда вопросительно взглянул на него.

— Семь танков абсолютно целы, — заверил его Олтян, — и жаль бросать их.

— Неужели целы?

— Я покажу вам на месте.

— Есть, — быстро ответил Олтян. — Но боеприпасов — ни единого снаряда. Даже в наших пистолетах не осталось ни одного патрона.

Потом генерал пригласил Олтяна и Матеяну в свою машину. До места боя оставалось километров семь-восемь. Матеяну еще находился под впечатлением встречи с Олтяну и другими танкистами, которых считал погибшими или попавшими в плен, и различил место прошлого боя, лишь когда очутился возле леса, где он «запирал» выход из долины. Машины остановились как раз напротив долины, и Олтян вместе с танкистами побежали вперед, на дорогу. Долина выглядела как развороченное кладбище танков. В конце ее, по обе стороны дороги, сгрудились румынские танки, до половины корпуса зарытые в землю, с орудиями, направленными в сторону долины, и поднятыми крышками люков.

— Быстро, ребята! — приказал Олтян.

В то же мгновение танкисты разбежались по экипажам к своим танкам. Дрожащими руками они нетерпеливо высвободили привязанные ремнями к борту железные лопаты и принялись лихорадочно копать. Несколько человек копали в стороне от дороги на краю воронки от снаряда. Они извлекли звенья гусениц, разные детали двигателей, замки орудий и пулеметов. Все это было запрятано танкистами после того, как у них кончились боеприпасы. И вскоре на глазах удивленного генерала танки выползли из своих укрытий, урча двигателями. Земля стекала с них, как вода. Олтян вскочил на первый танк, на башню, радуясь, как ребенок, которому вернули любимую игрушку. Он на ходу отдал честь и на большой скорости рванул по дороге, по которой должен был. следовать несколько дней назад, ведя за собой танки.