И сплетаются нити судьбы...

Как выяснилось, это кольцо уже долго ждало своего покупателя, да не было такой ручки, на которую оно бы подошло. Многие зарились, да только на мизинец и надевали. Саша сразу купил и колечко, и коробочку к нему в виде ракушки. Спрятал в нагрудный карман куртки и всю дорогу домой представлял глаза любимой. Вот она откроет коробочку и засмеется, а может, взгрустнет или от радости всплакнет. Парень специально купил кольцо на безымянный палец. Когда он придет из армии, то заменит его обручальным, а это Ромала сможет носить на левой руке, как память о юности. И подарит он кольцо тогда, когда доподлинно станет известно число его отъезда. А до тех пор нужно спрятать это сокровище подальше…

…После того как Ромала узнала дату отъезда, ей всё трудней было отпускать Сашу домой.

— Ну, посиди еще маленько, — просила она.

— Мала, ну что ты? Давай не будем давать кумушкам новую тему для пересудов, — уговаривал Александр.

— Даже если бы ты уходил в восемь вечера, когда еще светло, то даже тогда они всё равно бы обсуждали срок моей беременности. Так какая разница? Не всё ли равно?

— Мне не всё равно, что о тебе говорят! — сказал, как отрезал, парень. — Тем более, что я тому причина.

— А мне всё равно! Ты скоро уедешь, и я увижу тебя в лучшем случае через год, когда ты в отпуск приедешь. Или дома тебя ждет кто-то?

Саша округлил глаза.

— Кто?

— Ну… кто-нибудь.

— Ну, если только Симка, — усмехнулся Александр, — мать уже спать легла. Аленка, если дома, телик смотрит. Только кошка и остается.

— Ну останься еще на полчасика, — уговаривала Ромала, умоляюще глядя на парня, и он сдался.

Именно тем самым утром их и застала Полина Яковлевна. Прикрыла дверь и пошла на кухню. Постояла, подумала, заглянула еще раз потихоньку: спят. Взяла Анфиску, трехцветную любимицу-кошку, да запустила в комнату Ромалы. Знала, что та любила бесцеремонно развалиться на хозяйском ложе. Так и получилось. Анфиска прыгнула на постель, и Ромала проснулась. За окном рассвело. Слышно, как бабушка возится на кухне. Схватила часы: шесть утра!!! Через полчаса встанет отец, а Саша спокойно посапывает рядом! Караул!!! Девушка стала лихорадочно трясти своего кавалера. Тот что-то мычал в ответ и пытался натянуть на себя одеяло, на котором сидела Ромала.

— Саша! Подъем! Нас убьют! — шептала она горячо.

— Да, мам, еще пять секунд, и я уже на кухне, — промямлил он.

Девушка испугалась. Если отец застанет Сашу у нее в такое время, вряд ли она увидит своего любимого еще хотя бы раз. Скандал будет немыслимый! Даже подумать страшно о последствиях! Ромала подбежала к столу, выдернула из вазы цветы и плеснула водой Саше в лицо.

— Мам, нечестно, — пробурчал он, но глаза открыл. Перед ним сидела Ромала с вазой в одной руке и часами в другой. А глаза у девушки были величиной с блюдца. Она молча сунула парню под нос часы. Теперь уже у Саши глаза на лоб полезли. Он подскочил, заметался по комнате.

— В окно! — прошептала девушка. — Обувь я тебе на крыльцо брошу.

Парень начал убирать с подоконника горшки с цветами, повернулся, чтобы что-то сказать Ромале, оглянулся и забыл, что именно: девушка стояла к нему спиной, причем спина была голой. Голой, смуглой, как гречишный мед, с бугорками позвонков. Парень судорожно сглотнул. Ромала спешила: стянула футболку и возилась с ночной сорочкой, пытаясь попасть руками в рукава. Натянула и обернулась. Саша стоял с цветочным горшком в руках, бледный, и смотрел так, будто впервые видел.

— Живей, — шикнула она на него. Парень зашевелился, но всё же исподтишка бросал взгляды на девочку. Та стащила с себя штаны и натянула халат. В таком виде парень впервые видел свою любимую. Вот так она будет выглядеть перед тем, как лечь спать. И волосы на фоне белоснежной сорочки будут казаться очень черными, а кожа по цвету напоминать янтарь…

— Саша, отомри уже! Нас убьют, если ты сейчас же не исчезнешь!

— Я тебе говорил вчера, что мне пора…

— Ей богу, сейчас не время спорить! Лезь, давай!

— Кроссовки!!!

— Лезь! Сейчас на крыльцо вынесу.

Парень спрыгнул в сирень и прокрался к крыльцу вдоль дома. Бимка на радостях хотел встретить его веселым лаем, но Саша зашикал на него, и пес, видимо, понимая всю щекотливость ситуации, промолчал, лишь хвостом завилял. Прямо в клумбу плюхнулись кроссовки, и Саша их быстро натянул. Край белого халата выглядывал из-за угла.

— Вот черт! Черт!! Черт!!! — приговаривала Ромала.

— Я пошел, — бросил Саша и выскочил на дорогу. Квартал еще спал, лишь кое-где слышны были голоса. Девушка провожать его не стала. Может, ей повезет, и она не столкнется с отцом. Так и случилось: ей удалось проскочить незаметно и плюхнуться в кровать. Только уснуть она всё равно не смогла. Тем более что почти сразу пришла бабушка.

— Успел убежать? — спросила она.

Ромала выглянула из-под одеяла.

— Что?

— Ты меня прекрасно поняла, милочка, — произнесла Полина Яковлевна и села на кровать. — Это я впустила Анфиску. С огнем играешь, детка.

Внучка состроила страдальческое личико.

— Мы, честное слово, не хотели, чтоб так получилось. Просто уснули. Ничего не было! — горячо зашептала Ромала.