И среди терновника растут розы

После ужина Глэдис решила составить список тех, к кому она могла бы уехать, хотя бы на время. Но словно на зло никто из близких и дальних родственников не жил в Лондоне. Ко всему Глэдис с огорчением поняла, что какой бы большой не была семья Россер, ее отец, не поддерживающий почти ни с кем отношения, ставил их семью особняком от все. Поэтому список получился коротким и по большей части из родственников ее матери, которые жили вне Лондона. Единственные, кого Глэдис рассматривала для переезда, были её дедушка и бабушка, тётушка Россер и двоюродный брат её отца. Последнего Глэдис практически не знала, но очень надеялась, что в случае необходимости родственники ее отца будут готовы её принять. Для этого сначала нужно было подготовить почву, и девушка решила напомнить о себе скромным письмом, в котором бы поинтересовалась благом родственников. Писать подобные письма, да и без повода, мисс Россер не умела, потому ей понадобилась помощь Сида.

Он, как и обычно, проводил свои дни возле кабинета мистера Россер, готовый с полуслова понять приказ и моментально его выполнить. Он стоял у самой двери, завернутый в свои черные ткани, из-под которых не было видно ни кусочка его кожи, и прислушивался ко всему, что происходило в кабинете мистера Россер.

Девушка подошла к нему со спины, тихо шурша своими юбками, но мужчина делал вид, словно не замечает её.

– Если бы я плохо тебя знала, Сид, сочла бы, что ты подслушиваешь, – заговорила она, и мужчина медленно к ней обернулся.

– У хозяина сегодня сложный день, мисс, – говорил он сиплым голосом, – я не хочу его расстраивать свои непослушанием, поэтому стою здесь, готовый при необходимости сразу же выполнить приказ.

– У меня есть небольшая просьба, Сид, – продолжила мисс Россер, глядя на слугу, – мне нужно написать письмо мистеру Эдварду Россер, ты можешь мне помочь подобрать слова?

– Зачем Вам, мисс, писать ему письмо? – спросил слуга, показывая свои бесцветные глаза из-под капюшона.

– Я хочу узнать, как дела у наших родственников, – ответила девушка, и слуга неприятно улыбнулся, оголяя подгнившие зубы:

– Мисс Россер намерена уехать, и решила ехать к родственникам отца.

– Тебе об этом откуда знать? – строго спросила девушка и уже хотела схватить мелкого слугу за ухо, но тот отпрыгнул назад.

– И у стен уши есть, мисс, – ответил он и спрятал лицо под капюшоном, стягивая ткань, – здесь все всё знают.

– А от тебя так ничего не скрыть! – строго произнесла мисс Россер и, резким движением сорвав капюшон с головы слуги, заставила его испугаться и забиться в дрожи. Тот смотрел на неё распахнутыми серыми глазами и как мог стягивал ткань, чтобы победить руки своей хозяйки.

– Мисс, мисс, мисс, – испуганно запищал мужчина, – не я Вас подслушивал!

– А кто? – строго спросила мисс Россер, глядя прямо в перепуганное лицо.

– Это была служанка, что подавала сегодня ужин, мисс, – отвечал Сид, – она разнесла слухи!

С силой девушка отпустила мужчина, оттолкнув от себя, и тот, кое-как устояв на ногах, натянул свой капюшон обратно на голову.

– Нельзя, чтобы эта информация дошла до отцу, – говорила мисс Россер, и мужчина кратко кивнул в ответ:

– Как Вы скажете, мисс. Ваш отец ничего не узнает, пока Вы сами не скажете ему!

– И я спрашиваю тебя, Сид, ты поможешь написать письмо? – так же строго спросила девушка, и слуга, помявшись на месте, всё же согласился.

Сид попал в дом семьи Россер случайно, и эта случайность спасла ему жизнь. Однажды дедушка мисс Глэдис Россер ездил во Францию, где приметил прислугу для своего друга в поместье. Она была скромна, небольшого роста и приятна внешне. Мистер Россер выкупил её и, несмотря на то, что девушка практически не разговаривала на английском, увёз её в Лондон в виде подарка для своего старого знакомого.