И среди терновника растут розы

Это была Франческа Бочини, и она была дочерью разорившегося купца, занимающегося поставкой тканей из Персии, но рассказала она об этом, только будучи официально принятой на работу. Девушка, будучи оставленной без наследства, понимала, что единственный шанс не погибнуть в нищете – работать и жить в поместье какого-либо уважаемого джентльмена. Мистер Россер был слишком доволен столь удивительной покупкой, что решил оставить прислугу себе, и мисс Бочини стала личной слугой мужчины и компаньоном, до того периода времени пока в мисс Бочини не влюбился один из юношей светского общества, который часто бывал в доме мистера Россер. Он был высок, улыбчив и столь обаятелен, что почти каждая девушка Лондона мечтала выйти за него замуж. Одну из таких дам с наследством выбрали ему в жены родители, но он был очарован скромностью и кроткостью мисс Бочини. Он предложил девушке сбежать, в тайне от всех пожениться и никогда не возвращаться в Англию. Мисс Бочини была ослеплена чувствами к мужчине и согласилась. Однажды в пасмурное летнее утро, когда ещё солнце не успело полностью появиться из-за горизонта, мисс Бочини и её возлюбленный сбежали. Мистер Россер очень беспокоился за неё и даже объявил розыск девушки, но мисс Бочини так и не нашли. Прошло долгих десять лет, и мистер Россер навсегда потерял надежду на то, что его слуга и близкий друг вернётся в дом. Удивительно, что не свойственно мужчинам этой семьи, он был готов её простить и тот урон, что она нанесла репутации своего хозяина, так как понимал жар юного девичьего сердца. В пятнадцатую весну с момента побега мисс Бочини все же вернулась в дом мистера Россер, и она оказалась беременной.

Сид родился через пару дней в сложных родах, в которых мисс Бочини умерла, а сам ребенок родился больным. Женщина ничего не говорила о своем решении побега и ничего не рассказывала об этих пятнадцати годах, никто и не спрашивал её, боясь потревожить больную рану. Так как Сид родился в семье двух уважаемых родов, мистер Россер дал ему имя. Его звали Себастьян Итан с фамилией Даблдэй по отцу, но так как это обращение было длинным и слишком официальным для неказистого слуги, мистер Россер кратко называл его Сид. Мужчина так привык к этому прозвищу, что сам забыл, что является членом семьи и частью рода Даблдэй, а Глэдис Россер даже не знала его историю.

Маленькое неказистое существо с белой тонкой кожей, куталось в черную ткань и смотрело снизу-вверх на девушку.

– Я помогу Вам написать письмо, но прошу Вас, мисс, не совершайте необдуманных поступков, – говорил он, – отец Ваш будет в ярости, если Вы покинете этот дом без его на это согласия.

– Мне всё равно, Сид, – ответила мисс Россер, – пусть злится.

Мужчина поправил свой капюшон, чтоб под ним его не было видно, и вместе они направились в покои девушки.

Нерис-Хаус был сердцем в груди у Глэдис, и ей совершенно не хотелось его покидать. Белые стены хранили в себе память о ее матери, и все вокруг пахло ею, но сейчас она вся сгорала от обиды, злости на отца и от чувства вины перед ним, что стала жертвой клеветы и была так не сдержанна в разговоре с ним.

Письмо получилось длинным, так как самой девушке много что хотелось рассказать, но при этом она так и не смогла сказать, как сильно ей хочется уехать из особняка Нерис-Хаус. Солнечный свет падал на её светлое лицо через широкое окно, и ей открывался вид на любимый Лондон, который казался ей лучшим место на Земле и её родным домом, где её ждали теплые руки матери, откуда бы она не возвращалась. Теперь этот дом был тюрьмой, где главенствовал ее жестокий отец. И мисс Россер с горечью понимала, как завидует сестре, которая живет так далеко от него. Она, вероятно, не писала письма в Лондон, ей некому было писать, даже Глэдис после отъезда она не написала ни одного письма.

– Ваш отец строг порой, мисс, – говорил Сид, – но он просто очень несчастен.

– Он был таким всегда, даже когда мама очень старалась, чтобы он был счастлив, – ответила девушка и решила напоследок прочесть написанное письмо.

"Здравствуйте, мистер Эдвард Россер,