И СТАЛИ ОНИ ЖИТЬ–ПОЖИВАТЬ

 - Да ладно, не бери в голову. Врет он все — никуда твои Большие Кивары не денутся. Ну их, нечисть поганую. Пусть сами разбираются, и чем дольше, тем лучше, — раздраженно махнула рукой Серафима. — В следующий раз гостей полюбезнее встречать будет, старая кочережка, если хочет, чтоб они за нее жизни лишались. А нам давно пора бежать. Двое дерутся — третий радуется.

 И она подала пример, ловко проскользнув в проделанную ей дыру.

 - Не спите! За мной! Мешок не забудьте! Встречаемся у крыльца! — махнула она рукой выглянувшему наружу Сайку, и побежала к воротам, пригибаясь, чтобы не увидели ее заклятые враги невзначай из окна и не помирились временно, пока загоняют и приканчивают заблудших нарушителей спокойствия — причины имелись у обоих.

 «Хорошо, что гондыр пеньки разогнал," — с благодарностью подумала Серафима, выглядывая за ворота и оглядываясь по сторонам. — «Ни одной проклятой деревяшки…»

 Стоп.

 А это что?

 Прямо перед ней на земле лежало не то огромное корыто, не то ванна средних размеров. Из нее торчала дубинка.

 При ближайшем рассмотрении дубинка оказалась большущим пестом.

 Девушке, выросшей рядом с Ярославной, оставалось сложить два и два.

 - Хм–м–м… — почесала в затылке она, усаживаясь на дно корыта. — Нут–ка, нут–ка…

 Пробормотав себе под нос короткое заклинание, усвоенное с детства [88], она почувствовала, что плавно поднимается вверх.

 Надо же!

 Кто бы знал!

 Ненормалия — ненормалией, а волшебные слова одни и те же срабатывают!..

 Дальше было дело техники.

 Осторожно контролируя пестом высоту, скорость и направление полета — неповоротливое корыто маневрировало гораздо хуже, чем традиционная ступа — она направила свое воздушное судно к крыльцу, чтобы подобрать друзей.

 Нервно переминающийся с ноги на ногу оруженосец и расстроенная, потерянная Находка уже поджидали ее там.

 При виде опускающегося с неба корыта Саёк шарахнулся в темноту, а октябришна нырнула и притаилась за ульями.

 - Отбой воздушной тревоги! — тихо рассмеялась царевна, опуская корыто на землю. — Рулевой Серафима приветствует вас на борту нашего воздушного судна! Эй, Саёк, Находка — быстро загружайтесь, мы отправляемся!

 - Куда? — недоверчиво донеслось из темноты.

 - Главное сейчас — не куда. Главное — откуда, — кратко объяснила момент Серафима.

 Недоверчиво, но с любопытством придворные стали один за другим появляться из мрака.

 - Что это? — подозрительно оглядывая корыто, спросил Саёк.

 - Корыто с пестом. Она на нем летала. И нам сгодится. Правда, тащится оно еле–еле — пешком, наверное, быстрее будет, но не по лесу и не ночью. Поэтому — давайте скорей. Пока хозяйка его обратно не затребовала.

 При упоминании об убыр Находка снова помрачнела, зашевелила губами, открыла, но тут же и закрыла рот, так не сказав ни слова.

 Более несчастной царевна ее не видела.

 - Убыр, убыр… — рассержено фыркнула Серафима. — Ну чего ты ко мне привязалась со своей убыр! Она нас съесть хотела! На полном серьезе! Да при чем тут вообще мы! Он бы до нее и так добрался бы рано или поздно, и без нас!

 - Не добрался бы он без нас–то, без нас бы ему никогда не добраться! — отчаянно выкрикнула октябришна. — Ее ночью летучие мыши охраняют… охраняли… а днем… днем… днем…

 Одна и та же мысль, казалось, пришла одновременно во все три головы.

 Устав от разговоров, на которые он и в более спокойные времена был не мастак, гондыр решил, что ждать больше нечего, что скоро утро, что надо будет идти и ловить древогубцев, пока они далеко не расползлись, и что злая убыр на Белом Свете явно зажилась.

 - Убыр злая. Гондыр скушает убыр — люди гондыру спасибо скажут, — проговорил он, медленно пережевывая слова и, выпустив из когтистой лапы тонкую сухонькую ручку Макмыр, потянулся к ее голове…

 И тут сзади звонко хрустнуло разбитое окно, и в комнату влетел массивный увесистый снаряд, который тут же грохнулся на пол.

 Откуда–то из него выпала большая картофелина.

 - Это что тако… — медленно нахмурившись, стал переводить непонимающий взгляд с Макмыр на Неопознанный Влетающий Объект гондыр, но не успел.

 Из дырки в дальней части снаряда, злобно гудя, как сотня разгневанных истребителей, вылетел взъерошенный полосатый рой и, мгновенно сориентировавшись, набросился на чужака.

 

 

 Хоть искатели дороги в Лукоморье и отлетели почти на полсотни метров, пронзительный жалобный рев гондыра, атакуемого шерстнями, оглушил их, заложил уши и заставил зажмуриться и сморщиться, как от боли.

 - Если кто–нибудь сейчас предложит мне спасать такого всего из себя замечательного гондыра… — ухмыляясь, обернулась Серафима на сидящую позади нее Находку.

 - Если он сам сейчас из дома не выбежит… — не приняв юмора, озабоченно не сводила глаз с избы Макмыр та.

 - Мы возвращаемся, берем сковородку и идем воевать шерстней, убыр а, заодно, и гондыра, — со слишком серьезной серьезностью договорила за нее царевна.

 - Ага, — радостно закивала октябришна.

 Что из прошлых событий внушили ей уверенность, что ее переодетому величеству это под силу, она раскрыть не успела, ибо окно дома взорвалось остатками рамы, стекол и не замолкающим ни на мгновение человеком–медведем.