И станешь ты богом

– Правильно, не завидуй. Зависть – если верить христианским проповедникам – чувство, недостойное двуногого, – хохотнул в ответ атаман. – Ты себя пожалей. Половина захваченного добра здесь ведь ваша. Смотри, не споткнись от тяжести, когда понесёшь.

– Нет, всё железо, коней и товар купца мы оставим вам. Себе возьмём только монеты.

– Я поклялся отдать половину! На крови поклялся!

– Вот и хорошо, – Кудыма ободряюще похлопал атамана по плечу, – мы свою половину взяли. А тебе подарили оружие, доспехи, коней, товар купца. Всё? Вопросов нет? Клятву ты сдержал. Только вот стрелы бы нам в дороге не помешали – очень нужная в походном хозяйстве вещь. Поделишься?

– Сколько надо, столько и возьмёте.

Подошли к ростовщику. Тот громко стонал. Раздробленные кости ноги жутко торчали из порванных штанов. Его конь всё-таки сумел встать на ноги, и теперь, понурив голову, стоял неподалёку. Рядом с ним беспечно хватал жухлую траву гружённый небольшими сумами мул.

Вожди переглянулись между собой. Гондыр вынул из голенища нож, полоснул ростовщика по горлу. Срезал набитый монетами кисет, снял добротные сапоги и жилетку. Волчий хвост тем временем пронзил мечом раненого коня.

Откинули, развязав застёжки, карманы перемётных сум на муле. И замерли, cкованные тяжёлым, матовым жёлтоватым сиянием их содержимого.

– Вот это да, – даже не сказал, а прошелестел губами потрясённый до глубины души Волчий хвост.

– Никогда не видел столько золотых монет. Это сколько же их тут? – прошептал Щука.

– А ведь мы влипли. Здорово влипли. По самую развилку. Нам этого не простят. Ещё неизвестно, что халиф подарил королю, – Гондыр угрюмо покачал головой. – По мне бы, так лучше простой караван захватить, чем вот такое. Послушайте, браты, никому нельзя говорить о том, что мы сейчас видели. Добычи и так захватили столько, что, боюсь, на штурм фактории никто и не полезет. Нам бы это переварить…

– Уходить надо. Как можно скорее. Давайте досмотрим трофеи, переложим груз и – скорым ходом отсюда подальше, – Кудыма перевёл дух, насилу оторвав взгляд от обнаруженного богатства.

Но то, что они, развернув дорогую ткань, увидели в повозке, просто с трудом поддавалось описанию. В длинном ажурном золотом ларце, на нежной шёлковой подкладке персикового цвета, в богато инкрустированных ножнах лежала сабля. Украшенная дорогими камнями рукоятка идеально вкладывалась в ладонь. Когда Волчий хвост осторожно вынул клинок из ножен, в руке его словно блеснула молния. Волнистая сталь притягивала взор, струясь, подобно серебру реки, в солнечных лучах.

– Дамасская сталь, – выдохнул атаман.

В другом, небольшом ажурном ларце обнаружилась слепящая глаза россыпь гранёных, цвета крови, яхонтов[37], тёмно-зелёных смарагдов[38], голубой бирюзы. Особенно поражала бирюза, в полукруглых кабошонах[39] которой отражались все самые насыщенные цветовые оттенки небесного спектра. Из отдельного свёртка извлекли бивень слона, покрытый рисунками, изображавшими быт кочевников-бедуинов. Кроме того, нашли свёрнутую, отлично выделанную шкуру невиданного в этих краях зверя. И завершали череду трофеев пара кисетов, набитых до отказа самородным золотом.

Волчий хвост озабоченно почесал затылок:

– Ты прав, Гондыр. На этот раз мы влипли по самую развилку.

К вождям подбежал встревоженный ватажник:

– Атаман! Деревня подаёт крепости предостерегающий знак!

– Какой?

– Вон, смотри, – воин протянул руку в сторону деревни.

Со стороны поселения ровными клубами поднимался густой, чёрный дым.

– Эх! Кого-то, видать, упустили! Ну, всё, теперь начнётся… Вот, что, браты: давайте-ка забирайте быстренько свою долю и дуйте отсюда во все лопатки. Замкнут скоро колечко. С одной стороны фактория ощетинится, с другой – воевода подопрёт. Там – болото, тут – круча. Перемычка узкая, войску не развернуться. Это хорошо. Сколько сможем, столько сдержим. Только сами отсюда тоже не уйдём – некуда. А у тебя, шаман, со своей ватагой малой, есть шанс проскочить незаметно со стороны деревни. Деревня не у самого болота стоит, а прилично в стороне. От кромки болот там ещё шагов более тысячи будет. Леском прикрыто, пусть и редким. Ну, и край болота не топкий, если поторопишься – вырваться сможешь.

– Ладно, немного времени у нас есть, – Кудыма оглядел поле боя. Невдалеке лежал окровавленный труп графа, теперь уже раздетый догола. Вместо стрелы в горле виднелся разрез, разрубленное плечо было неестественно вывернуто. – Волчий хвост, дай свою походную чашу.

Атаман отцепил с пояса кубок и протянул его Кудыме. Тот ножом провёл по левой ладони, щедро нацедив в него кровь. Пустил чашу по кругу. Ингрельд, Гондыр, Щука и Волчий хвост резали себе ладони, доливая в кубок. Потом шаман подошёл к графу, резким движением вспорол ему живот и вырвал оттуда ещё тёплую печень.

– Брат для брата в чёрный день! – сказав это, он отпил из чаши, отрезал кусок печени и, тщательно прожевав, проглотил. Передал другому.