I Surrender

– Можете отдать их кому-нибудь, но это моя благодарность и я не откажусь от нее, – оставляя чек на столе, сказала Свон и встала со стула, – когда ее можно будет забирать? – спрашивала Эмма. Ее не пугало то, что ее не пустят к Миллс. Она и сама не собиралась заходить в палату и лишний раз нервировать брюнетку, тем более, раз у нее может повыситься от этого давление.

– Три дня мы точно ее продержим здесь, а потом все будет зависеть от показателей и ее душевного состояния. И еще, мисс Свон, находитесь с ней чаще рядом, разговаривайте, смейтесь, смотрите телевизор. Старайтесь не оставлять ее одну, а когда выпишут сразу окуните ее в привычную для нее среду, – советовал доктор, – вот кем она работает?

– Она танцует на сцене, – сказала Эмма и улыбнулась, – лучше всех танцует, – дополнила Свон и прокрутила у себя в голове все сказанные доктором слова и предложения.

Ей нужно быть как можно больше вместе с Реджиной. Но как? Как быть рядом и пытаться помочь тому, кто тебя всем сердцем ненавидит и заслуженно?

– Отлично. Только пусть не перетруждается, а то я знаю, как люди репетируют до потери пульса, – улыбнулся доктор Босвел, – ну, а теперь идите, она, наверное, вас уже ждет.

– Наверное, – усмехнулась очень грустно и совсем тихо Эмма и направилась к палате.

Реджина лежала в палате, разные мысли одолевали ее голову, непонимания эмоций, чувств. Брюнетка хаотично щелкала по кнопкам пульта, когда к ней забежала Карэн.

– Привет. Ну, и что ты наделала? Почему ты здесь? От тебя я такого не ожидала, ты же сильная.

– Привет, Лисичка, – не замечая, что назвала ее так, как называет Свон, улыбаясь, поздоровалась Миллс, – как ты узнала, что я здесь?

– Эмма сказала. Тейлор, ты, где там? – выглянув и схватив парня за рукав и втягивая его в палату, возмутилась Карэн.

– Здравствуйте, мисс Миллс, – зашел парень, а вернее его затянула в палату Карэн.

– Привет, Тейлор, – поздоровалась брюнетка, – Карэн, как у тебя дела?

– Хорошо. А ты как?

– Уже лучше, Карэн, а где…

– Эмма?! Она у твоего лечащего врача, сейчас придет, – выдала рыжеволосая и села на соседнюю кровать.

– Вообще, я хотела спросить про Киру, – протянула Миллс.

– Ее не было возле палаты. Она, наверное, отошла, – встрял в разговор Тейлор, так и продолжая стоять возле двери.

– Хватит стоять около двери, проходи, – кинула Реджина и посмотрела на Карэн. Ее волосы были растрепаны, а от запаха лекарств она морщила нос, – ты такая смешная, – улыбаясь, сказала брюнетка.

Тейлор прошел и присел рядом с Карэн и посмотрел на девушку.

– А, по-моему, очень даже милая, – вдруг сказал парень.

– Я не милый смешной ребенок, я взрослая, серьезная и строгая, – мотыляя ногами, сказала девушка. Реджина засмеялась, смотря на это рыжее чудо.

Кира сидела на больничной скамейке, напротив палаты Миллс. После утреннего инцидента, она больше не пыталась зайти к подруге.

Сразу после кабинета врача Эмма пошла к палате, не зная зачем, но чувствуя, что должна идти туда.

– Как она? – увидев Киру, Эмма сразу подошла к девушке.

– Сейчас хорошо, – поднимая голову на голос, виновато сказала Майэр.

– А что было плохо? – насторожилась Эмма, так и продолжая стоять и смотреть на Киру, – врач сказал, что состояние стабильное и через три дня ее можно будет выписать.

– Я довела ее утром, и это из-за меня поднялось давление, – вновь опуская голову, промямлила Кира.

– Что значит, довела?! – прошипела отчего-то зло Свон.

– Я захотела поговорить с ней о тебе. Я хотела попросить, чтобы она выслушала тебя, – бубнила Кира.

– Не нужно было этого делать. Майэр, я же предупреждала. Зачем ты полезла? – выговаривала Свон, – не пытайся больше говорить с ней обо мне. Врач сказал, что ей нужны положительные эмоции, хорошее настроение и постоянно с ней нужно разговаривать на отвлеченные темы. Правда, он говорил, что это должна делать я. Но это он думает, что как жена я должна, не зная, причины суицида. Поэтому, Майэр, я освобождаю тебя от работы в клубе и оставайся с ней. Ты ее лучшая подруга, ты должна быть рядом, – говорила предельно серьезно и холодно Эмма.

– Он знает, что ты не жена. Я привезла ночью ее документы, – сказала Кира, – я проснулась от того, что она звала тебя, и начала я разговор только по тому, что она спросила, где ты. Ты должна вытащить ее из дерьма в которое сама и загнала.

– Как? Как я сделаю это, если она не может меня видеть? Если при одном моем упоминании, она нервничает? Я могу навредить ей, – говорила Эмма, смотря прямо на Киру.

– Не хочешь ей открываться, не открывайся. Хотя она теперь и так знает, что ты ее любишь. Дай ей почувствовать твою любовь, твою заботу. Развлекай ее, смеши, разговаривай. Не обязательно сначала получать ответ. Если бы я не видела, что все может измениться, я бы не говорила, – отчеканила Майэр.

– Хочешь сказать, она когда-нибудь сможет понять меня? Сможет простить за все те мерзости, что я делала? – спросила с недоверием Эмма.

– Если она тебя полюбит, то про них просто забудет. А теперь набери побольше воздуха в легкие и иди в палату, – подводя к двери, сказала Кира.