И тьма взойдёт

Сколько раз конюх седлал Птичку на глазах у юной госпожи! Но когда она попробовала оседлать лошадку сама, то совершенно не знала, с чего начать, и очень нервничала. Получилось далеко не сразу, а потом сёстры всё-таки выехали в дождь.

– Вот, – Киприан поднёс чашку Кэтрин.

Всё это время он не спускал с гостьи глаз и держался на некотором расстоянии, точно само её присутствие здесь было вторжением. Точно это она была диковинкой, а не он. Точно она являлась чем-то… опасным. И вместе с тем во взгляде серьёзного юноши мелькало любопытство, будто прежде ему никогда не доводилось видеть благородных дам.

Сейчас Киприан протягивал Кэтрин странной формы кружку, наполненную какой-то горячей жидкостью. Значит, здесь тоже был чай? Но не правильный коричневый напиток с молоком в фарфоровой чашке, а зелёный. И в жидкости плавало что-то непонятное, похожее на травинки.

– Вы очень любезны, сэр, – проговорила Кэтрин.

– Наши люди готовили этот напиток. Травы, которые здесь произрастают, обладают свойствами, которые культивировались с самой эпохи старого мира. Этот чай восполнит силы.

– Ваши люди? – переспросила девушка. – То есть жители континента? – Она зарделась, почувствовав, что говорит что-то не то, но не знала, как исправить оплошность.

– Он имеет в виду Хранителей. Ваш жених убил их, – отрезала Вайолет.

– Понятно. Благодарю, – тихо ответила Кэтрин, глядя в чашку с бледно-зелёным чаем, в котором плавали маленькие листики и травинки.

Остальные же удалились на другую сторону комнаты и тихо обсуждали что-то – обсуждали гостью.

– Мы ведь не знаем, зачем она явилась.

– Она пришла одна. Без Саймона.

– А что если тот подослал свою невесту в качестве троянского коня? Мы не можем ей доверять.

Кэтрин вглядывалась в огонь, пока перед глазами не поплыли тёмные круги. Зря она приехала сюда, следовало остаться дома и наряжаться к ужину. Да, не нужно было являться в это место… Если бы только не случилось то ужасное событие, которое и выгнало сестёр из дома в дождь, в грязь.

– Ты ведь узнала что-то, да? – Подвинув второй табурет, Уилл сел рядом.

Он говорил очень тихо, чуть наклонившись к собеседнице и сложив руки на коленях. Эти слова заставили Кэтрин внутренне сжаться. Она не могла, не хотела рассказывать, но чувствовала напряжение, царившее вокруг, поэтому так крепко сжимала чашку, что невольно удивлялась, как та не раскололась на острые кусочки.

– Саймон навещал вас, – продолжил Уилл. – Он был в Лондоне по какому-то делу.

В комнате стало так тихо, что Кэтрин слышала треск огня. А юноша говорил так уверенно, словно уже точно знал обо всём, хотя никак не мог. Никто не мог. Напряжение нарастало. Не хотелось ничего рассказывать, потому что это бы сделало всё вокруг настоящим: холодный пустой замок, грязь, пропитавшую платье Кэтрин. Эти слова окончательно разрушат её привычный мир.

– Вероятно, Саймон прибыл в хорошем настроении, довольный тем, как всё прошло в Лондоне, – Уилл говорил очень ровно. – Может, кто-то приехал к нему с новостями – помощник или посыльный. Тебе, должно быть, стало интересно, поэтому ты решила подслушать… и кое-что узнала.

В самый первый раз, когда лорд Креншоу нанёс визит семейству Кент, они выставили фарфоровый сервиз, украшенный розовыми бутонами, зелёными листочками и золотыми ободками. Будучи безупречным джентльменом, он задавал вопросы и проявлял вежливый интерес. Вся семья находилась вне себя от счастья – теперь их будущее было обеспечено. Тётушка и дядюшка суетились вокруг Кэтрин, и в тот вечер её угостили любимым лакомством – абрикосовым мороженым.

А позже, ночью, когда девушка забралась в постель, то была слишком взволнована, чтобы спать. Заплетая сестрёнке косы, Кэтрин всё болтала о доме, в котором они поселятся, о балах, которые будут посещать, и о высшем обществе, частью которого теперь станут.

– Он сказал: «Слишком мало», – выдавила Кэтрин.

– Чего слишком мало?

После лорд Креншоу навещал невесту ещё не раз, непременно демонстрируя удивительную учтивость и безупречные манеры. Он всегда казался таким заботливым, таким обаятельным, как и сегодня, когда поднялся, чтобы отлучиться и поговорить с посыльным. И тогда девушка тайно последовала за наречённым в коридор.

– Крови, – прошептала она.

Опустив взгляд на чашку, Кэтрин почувствовала странный холод этой маленькой полупустой комнаты. Прежняя жизнь, казалось, померкла и отступила: платья и туфли, а ещё небольшая нитка жемчуга, которая так хорошо подходила к нежному муслину, и приятное волнение, когда новая горничная впервые уложила золотистые волосы юной госпожи в причёску по последней моде, обнажив шею.

– Он сказал, что прежде убивал женщин и что одной – слишком мало. Что нужно прикончить их всех.

Уилл ведь поведал, что лорд Креншоу стал причиной гибели его матери, но Кэтрин не поверила, пока сама не узнала правду, от которой кровь стыла в жилах. И тогда вспомнила слова юноши: «Беги!»