И тьма взойдёт

– Сначала подкрепи силы, – настаивал отец после того, как ссадины и ушибы вернувшейся дочери были обработаны.

Вайолет, изображая голод, послушно съела принесённое, а покончив с хлебом, поняла, что больше не может откладывать, поэтому подняла взгляд, глубоко вздохнула и начала заранее заготовленный рассказ:

– Мне очень жаль. Я не смогла остановить их. Они забрали пленника.

– Пленника? – переспросил отец.

– Ты велел мне охранять груз. – Вайолет посмотрела на Тома. – Я думала, ты говорил о нём – о том юноше, который был прикован в трюме.

– Продолжай, – велел отец после паузы.

– Корабль шёл ко дну. Пленник бы утонул. Я вернулась и сорвала цепи, так как думала, что смогу вытащить парня. А потом пришли они. И забрали нас обоих.

– Хранители, – выплюнул Том, произнеся это слово с той же интонацией, с которой Джастис говорил «Львы».

– Да, так они себя называли, – подтвердила девушка. – Мужчины и женщины в старинных одеяниях. Но они… они словно не были настоящими… они…

– Юноша остался жив? – прервал отец.

К этому вопросу Вайолет тоже была готова и быстро ответила:

– Не знаю. Он воспользовался ситуацией и сбежал, – это было близко к правде, и всё же она старалась выражаться как можно туманнее. – Он тоже казался каким-то… не вполне реальным. Я не уверена, что видела… Что он из себя представляет?

Отец с Томом переглянулись, но так и не ответили на вопрос о Уилле.

– Хранители – враги Саймона, – вместо этого сообщил брат. – И они ненавидят нашу семью.

– Почему?

Том уже собирался ответить, но отец прервал его еле заметным жестом.

– Тебе и правда следует кое-что узнать, но сначала отдохни. Это долгая история, которую не стоит слушать посреди ночи, когда ты и без того утомлена, – он улыбнулся дочери. – Главное, что ты дома, – с этими словами отец опустил ей на плечо ладонь и чуть сжал.

Том проводил Вайолет наверх, в её комнату. Они остались одни, и сердце учащённо билось, а разум переполняли мысли – столько хотелось сказать ему! Как скучала по нему. Как испугалась, узнав, что он – Лев… и она тоже. Брат ведь был единственным, с кем Вайолет могла бы обсудить сотни вопросов – о Рассалоне, о Тёмном Короле… Всё это так и осталось невысказанным.

– Прости меня, – выпалил Том, как только они оказались наедине. – Прости. Я всё думал о том, как велел тебе спуститься в трюм. Ты бы даже не оказалась на корабле, если б не я. Ты спасла мне жизнь, а последнее, что я сказал…

«Ступай домой». Эти слова резанули Вайолет ножом.

Она судорожно вздохнула.

– Ты пытался защитить меня. И хотел, чтобы я успела сбежать, так как знал, что это опасно… поэтому и сказал тогда…

«Мать права. Ты уже слишком взрослая для всего этого. Ходишь за мной везде. Носишь мою одежду. Ступай домой». Было больно слышать эти слова, но теперь Вайолет видела всё произошедшее в другом свете: брат нервничал, вглядывался в горизонт, зная, что именно спрятано в трюме.

– Ты – моя сестра, – произнёс Том.

Вайолет вдруг отчаянно, до боли пожелала, чтобы действительно могла рассказать ему обо всём. И чтобы он поверил. Вглядываясь в открытое, честное лицо брата, она думала: если б он только знал, что отец на самом деле собирался сделать с ней… Если бы она могла рассказать…

– Я думала о тебе каждый день. Так много хотелось обсудить с тобой…

– Теперь ты можешь поведать мне всё, – ответил Том. – Вайолет, я думал, ты погибла, и прокручивал в голове все детали нападения, продумывая варианты, как бы тебе удалось выжить.

Он ведь не знал, правда? Не знал, что ему предстояло убить сестру? Не знал, что отец планировал принести дочь в жертву?

– Я… – начала Вайолет.

И тут Том протянул руку и погладил её по голове, как делал раньше.

На запястье стало заметно выжженное клеймо в виде изогнутой чёрной буквы «С». Вайолет затаила дыхание, впервые взглянув так близко на печать Тёмного Короля… Понимал ли брат истинную суть этого знака? Понимал ли, что пытался сделать Саймон и что хотел освободить – тень, которую нельзя сразить? Чем дольше девушка вглядывалась в тёмную букву клейма, тем сильнее становилось болезненное чувство, что между ними с Томом теперь зияла бездна и что домой по-настоящему теперь уже никогда не вернуться.

– Давай поговорим утром? – с улыбкой предложила Вайолет. – За горячими рогаликами со смородиной, как обычно.

– Хорошо. Просто знай, что я рядом.

– Я знаю, – ответила она.

– Доброй ночи, Вайолет, – сказал Том, потрепал сестру по волосам до боли знакомым жестом и ушёл.

Она ещё долго стояла на пороге своей спальни, глядя вслед брату, даже когда тот уже скрылся в конце коридора. Том был точно таким, как помнила Вайолет – молодым, высоким, красивым. Ей ведь всегда хотелось походить на него! Соответствовать ему.

– Как ты посмела вернуться сюда?!