И тогда мы скоро полетим на Марс, если только нам это будет нужно (СИ)

В середине восьмидесятых отец летал каждый год "в поле" в Узбекистан. И мать тоже иногда летала тогда. Однажды в аэропорт Пулково провожал её я один. По дороге домой за мной увязался какой-то дядька. Наверное, педофил. Я еле от него отвязался-убежал, пересев в другой автобус. А он не успел в него войти, так как двери закрылись. Я встал у заднего окна автобуса и видел, как дядька махал мне раздосадовано кулаком. Я тогда не понял, зачем за мной по пятам идёт этот маньяк, но теперь я точно знаю, догадался, что это - педофил. Слава Богу, что мне удалось от него удрать на автобусе. "Икарусе".

* * * (Звёздочки ╧14)

В восьмом классе я был принят в комсомол. Со второй попытки. С первой не получилось, так как на собрании комитета комсомола школы мне задавали дурацкие вопросы из истории комсомольского движения. Я был безыдейным, но осознавал необходимость вступления в ВЛКСМ для дальнейшей карьеры: в ЛВИМУ имени адмирала Макарова брали только комсомольцев, то есть якобы идейных.

Когда я перешёл в девятый класс, то меня самого от класса избрали в комитет комсомола школы. В комитете мне дали нагрузку: отвозить восьмиклассников в райком комсомола для принятия их в члены ВЛКСМ. Сколько человек я привезу в райком, столько раз я должен буду повторить следующее, встав: "Решение первичной комсомольской организации: принять Ивана Иванова (или имя следующего кандидата на вступление в комсомол) в члены ВЛКСМ; решение комитета комсомола: утвердить решение первичной комсомольской организации". После этой церемонии я заходил к однокласснику Ване Ковалевскому, который жил недалеко от Кировского райкома , и мы целый вечер играли в карты. С ним я попробовал курить и пить. Курили "Ту", пили дешёвые вина. И слушали "Åквариум". В общем, балдели. Вот такой я был комсомольский комитетчик!

* * * (звёздочки ╧15)

В начале 1987 года у бабушки Лизы на Сапёрном переулке, 6 в квартире 36, коммуналке, произошло следующее: одни из её соседей съехали с квартиры, получив в порядке очереди квартиру, освободив комнату площадью 21 квадратный метр. И тогда в пятикомнатной коммуналке осталось два квартиросъёмщика: бабушка Лиза и еврейская семья Шер, состоящая из трёх человек. Бабушка Лиза занимала с давних времён одну комнату площадью 16,5 квадратных метров. А еврейская семья три, две из которых смежноизолированные, 18 и 9 квадратных метров, имели один выход в коридор и когда-то были одной большой комнатой в три окна. Так вот, пятая 21-метровая комната освободилась, и совместный ум моего отца и еврейской семьи придумал следующее: пойти в жилконтору и попросить списать эту большую жилую, но пустующую комнату, из жилого фонда и перевести её в категорию МОП (места общего пользования), так как в 137-метровой пятикомнатной квартире кухня была площадью всего 8 квадратных метров, что мало для большого количества людей-неродственников. На кухне стояли две газовые плиты и два кухонных стола. Так что, было не развернуться. И кому-то есть на кухне было неудобно, потому что тесно. Жилконторские чиновники вняли просьбе ходоков из квартиры ╧36 по Сапёрному переулку, 6 и перевели 21-метровую комнату в разряд нежилой. Так эта квартира из пятикомнатной на бумаге превратилась в четырёхкомнатную, но зато с большой столовой в 21 квадратный метр.

Как только эта операция по переводу комнаты в разряд нежилой была завершена, между еврейской семьёй Шер, занимавшей три комнаты, и нашей семьёй, имевшей трёхкомнатную смежно-изолированную квартиру площадью 62 квадратных метра, был совершён обмен жилплощадью. Евреи Шер были счастливы, оказавшись в отдельной квартире, мы тоже, благо, теперь мы заживём в центре города, съехавшись с бабушкой Лизой.