И целого удара мало (СИ)

— Фур-ражку поправь, обалдуй! — кричу ему, вспоминая, что руки заняты. Пока тот поспешно крутит головной убор, бросаю на пол перед ним обеих бандитов: старшего и младшего. — Оформляй этих: разбой, вымогательство, грабеж… М-м-м, попытка изнасилования…

— Не было же ничего! — воет «несчастный отец», обращая взгляд на взбледнувшего «полицая». — Сагами, помоги, ты же обещал прикрыть, если чо…

Вот оно! Именно этого я и добивался!

— О чем ты? Ниче я не обещал, какая защита? — мямлит тот, делая знаки вымогателю, думая, что мне они не видны. Наивный.

Хватаю костюм, одеваясь в мгновение ока и нависаю над обоими:

— Что это тут у нас? Сговор?! Провокация?! Да ты в доле с ними, негодяй?!! — кричу, не давая ему оправдаться. Впрочем, по лицу «правозащитника» все прекрасно видно — он потеет так, словно оказался в форме в парной, и даже не может внятно связать пару слов.

— Вызывай наряд, ублюдок! Живо! — рявкаю на него. Рука парня автоматически дергается к поясу, на котором висит рация, типа «уоки-токи». Недорогой заменитель связи, компактный и качественный, только малого радиуса действия. Значит, отделение службы совсем недалеко. Это радует. Не придется далеко тащить этих раздолбаев.

Вот только мне совсем не нравится то, как быстро сержант приходит в себя. Когда он давит тангенту связи, его лицо приобретает здоровый оттенок, а голос почти не дрожит.

— Младший сержант вызывает «гнездо», ответьте, — говорит он. — Младший сержант Сагами вызывает «гнездо»!

— Чш-ш-ш-ш… Что там у тебя Сагами? — звучит усталый голос неизвестного лица. Сразу представляется эдакий детектив предпенсионного возраста, которому осталось две недели до почетной отставки. — В банях заложили бомбу или тебе совсем скучно?

— Срочно требуется поддержка! — перебивает шутника сержант. — Код красный! Повторяю — код красный! Ситуация — внештатник! Повторяю, ситуация — внештатник!

Голос его собеседника, услышав код, сначала напрягается, но, когда сержант произносит название ситуации, невольно успокаивается. Хитрецы! А ведь они заранее продумали вероятные пути событий и даже успели особенные сигналы подготовить! Не сомневаюсь, что подъедет подготовленная группа из числа все тех же «предпринимателей»! Блять, продажные копы! Ненавижу! Хуже шакалов. Нельзя так просто оставлять это грязное дело!

Через десять минут тягостного молчания под моим свирепым взглядом, открывается дверь, впуская в комнату двоих в форме: пожилого усатого мужчину с нашивками старшего офицера и бойца в закрытом шлеме с оружием наизготовку.

— Старший лейтенант Арика, — немедленно представляется усатый, демонстрируя мне корочку. Действительно, костюм тут же подсказывает, что все настоящее и таковой офицер действительно служит в этом городе. — Что тут происходит? Кто вы такой?

— Высшая служба безопасности страны! Тайная проверка! — рявкаю я, стараясь произвести на того такое же впечатление, как на Сагами. Но усатый не лыком шит — он и ухом не ведет, только произносит:

— Покажите документики, господин э-э-э, не расслышал вашего имени?

— Я его не говорил, — отвечаю, протягивая тому свежесозданные услужливым ИНКом, корочки. Красивые черные, тисненые золотом и гербом с водяными знаками, и многочисленными печатями, которые мой суперкомпьютер стащил с базы данных их «неуязвимого» центра. Даже охрана президента бы не подкопалась, что говорить о вшивом пенсионере захолустья. — Бонд. Джеймс Бонд! Агент ноль ноль семь!

Глаза Арика лезут на лоб, когда я демонстрирую ему разворот удостоверения. Понимая, что перед ним оказывается в буквальном смысле слова небожитель с самого центра страны, представитель «той самой тайной» службы Президента, которой в отделениях службы защиты пугают новичков, агент с полномочиями стрелять на месте любого непокорного, он теряется, не в силах совладать с испугом и грядущими последствиями.

Но выучка и опыт все же берут свое. Собравшись, он угрюмо кивает и произносит, понимая, что в случае неповиновения может получить не просто отставку, но даже пулю в лоб:

— Так точно, офицер Бонд! Готов служить и защищать! Приказывайте!

Младший сержант Сагами с испугом смотрит сначала на него, а потом на меня, и, убедившись, что глаза и уши ему не врут, горестно вешает голову, понимая, что сколько веревочке не виться, а конец все равно один…

Кратко описав ситуацию, приказываю:

— Этих троих — запереть до выяснения!

— Троих? — вяло и нерешительно удивляется усатый. — Но это же наш сотрудник…

— Младший сержант Сагами действовал в сговоре с врагами народа! — рявкаю я. — Запереть с остальными до выяснения! Я еду с вами!

В небольшую малолитражный минивэн, вероятно, принадлежащий усатому, судя по его нежному с ним обращению, и приспособленным под нужды службы защиты, мы еле-еле вмещаемся. «Папашу с сыном» усаживают в багажник, переделанный под перевозку арестованных, усатый садится за руль, а конвоир с закованным в наручники Сагами, на заднее сиденье. Я, разумеется, сажусь на свободное рядом с водителем.