И ты, Брут...

— Вовремя твой папаша с соткой нам подвернулся. Итак, решено: один мобильник берем у Настиного родителя, ну, а другой — купим. — Я взял со стола сотню баксов, присоединил к ней еще одну из своей доли и потребовал у компаньонов: — Ну-ка, ребятишки, скиньтесь-ка еще по одной "бумаге". Расходы на общественные нужды возрастают. — Чума и Настя выложили по одной купюре, а я, спрятав четыре сотни в карман, объявил: — Завтра сгоняем в магазин, купим сотку и подключим ее к телефонной сети. Так же завтра нам, нужно будет еще раз смотаться к дому Бугрова, и там на месте привязать наш план к местности. И вот еще что, Санек: номера на машине нужно сменить.

Чума некоторое время размышлял, потом уверенно сказал:

— Достану! Есть у меня один кореш, он подкинет. Только эта услуга денег будет стоить.

— Скинемся, — заверил я. — Что поделаешь, издержки производства!

— А ты неплохо все рассчитал, — хмыкнул Санек. — План что надо. Из тебя получится отличный уголовник.

Комплимент был сомнительным, и я криво улыбнулся.

— Мне до тебя, Санек, далеко!

Чума, по-видимому, уже смирился с несправедливой, на его взгляд, дележкой денег, слегка повеселел. Он погладил девушку по спине и промолвил:

— Ну, раз мы все обговорили, не отправиться ли нам всем в кафе и не отметить наш сговор?

Чума не оставил своих попыток заполучить Настю на роль марухи. Девушка, разумеется, была не в восторге от его поползновений, о чем дала недвусмысленно понять, заработав лопатками, как лопастями катамарана. У Санька был хороший рефлекс. Он с такой поспешностью одернул руку от острых лопаток, будто и в самом деле боялся о них пораниться.

— Никуда я с тобой не пойду! — прямолинейно заявила девушка. — И не приставай ко мне! Ты мне не нравишься.

Чума нахмурился, а я поспешил взять Настю под свое крылышко.

— Оставь ее, Чума! Сейчас не время заводить шашни, а тем более пьянствовать. Завтра и послезавтра нам нужно быть в форме.

— Ты иди, Санек, — поддакнула девушка. — Я у Игоря останусь. Нам поговорить нужно.

Я понял Настю. Она не хотела уходить вместе с Чумой, и я снова пришел ей на помощь.

— Действительно, Чума, иди работай, — заявил я без обиняков и поднялся. — А мы с Настей у меня дома побудем.

Чуме так же пришлось встать. Вид у него был обиженный.

— Спелись, значит? — сложив тонкие губы в презрительную усмешку, процедил он сквозь зубы. — Ну-ну!..

Смерив Настю надменным взглядом, он направился к двери. Провожая парня, я сказал ему на прощанье:

— Увидимся завтра на том же месте в десять утра. Бывай! — Захлопнув дверь, я вернулся в комнату и бросил сидевшей на диване с видом скромницы Насте: — Можешь побыть у меня минут десять, а потом уйти.

— А я никуда не тороплюсь! — Из скромницы девушка вдруг превратилась в обольстительницу. Она выгнула спину, выставила грудь и посмотрела на меня призывно. — Ты не хочешь предложить мне шампанского?

Игру Насти я не принял.

— Я ремнем хочу тебе предложить по одному месту, — проговорил я с напускной суровостью.

— О-о!.. — округлив рот и глаза, воскликнула девушка, изображая приятно удивленного человека. — Молодой человек любит садомазохизм?!..

Я не выдержал и рассмеялся:

— Глупая ты Настя, хоть и в институте учишься!

Девица заложила ногу на ногу и села в еще более привлекательную позу.

— Вот такая я дурочка! И ты дураком будешь, если не догадаешься о том, чего я хочу.

Любой другой на моем месте давно бы воспользовался желанием девицы оказаться с мужчиной в постели. Могу признаться: с момента моей первой встречи с Настей я пересмотрел свое отношение к ее внешности. Худенькая фигура девушки теперь казалась мне очень даже сексуальной, а лицо миловидным. Так вот, любой другой бы воспользовался… Любой другой, но не я… Табу, извините.

Вместо отведенных мной Насте десяти минут, она проторчала в моей квартире два часа, рассказывая о веселой студенческой жизни. Я терпеливо слушал, лежа на диване, заложив за голову руки. Наконец девушка, разочарованная моей скромностью, ушла.

…Однако на этом сексуальные притязания со стороны особ женского пола к моей персоне не прекратились. Едва отчалила Настя, как к моей тихой холостяцкой гавани прибилась Лена. Ее сопровождали Нина и Серега. Ну Рыков, ну подлец, показал таки мымре дорогу в мой дом. Я не лицедей, не могу разыгрывать бурную радость там, где скрипнуть зубами хочется. С кислой миной я раскрыл шире дверь и впустил компанию в квартиру.

— Ты извини, Игорек, — шепнул, задержавшись в прихожей, Серега. — Никак не могу я от этой Ленки отвязаться, повсюду за нами таскается. Будь другом, выручи. Отвлеки ее, а мы с Ниной на дачу улизнем.

— И чем же я ее займу? — спросил я с досадой.