И ты познаешь любовь

Раздевшись, он быстро нырнул под одеяло. Однако сон долго не шел. Мозг, перегруженный за день всевозможной информацией, зачастую не вызывающей положительные эмоции, продолжал работать. На фронте он часто мечтал о том, что закончится война и работать станет легче. Но в мирное время перед советскими хирургами встали другие, не менее трудные, чем в годы войны, проблемы, одна из которых потребовала даже создания восстановительно-реставрационной хирургии. Центральные травматологические центры и институты не справлялись с потоком больных, которым требовалась помощь в плане ликвидации последствий от огнестрельных ран. Поэтому эта работа была возложена и на районные больницы. Районная больница № 36, в которой тридцать лет работал Петр Степанович, не была исключением. Соколову и его коллегам теперь приходилось делать не только традиционные операции, но и сложные пластические операции, сшивать и реставрировать нервы, пересаживать кожу, сухожилия и мышцы. Петр Степанович, как и прежде, в довоенные годы, весь без остатка отдался работе и находился в стенах больницы с раннего утра до поздней ночи. Только теперь делал он это со спокойной душой. Его дочь, ожидая отца с работы, не коротает долгие вечера в полном одиночестве, с ней постоянно был Андрей. Это успокаивало его, хотя подсознательно, нет-нет, а возникала мысль – а вдруг Татьяна, проводя так много времени вместе с Андреем, увлечется им. Тогда ее любовь к отцу уже не будет такой крепкой и нежной, как прежде, а отойдет на второй план. Конечно, Петр Степанович отдавал себе отчет в том, что рано или поздно Татьяна встретит человека, с которым захочет соединить свою судьбу. Но он боялся этого и даже предпочитал, чтобы дочь так и осталась до конца своей жизни старой девой. Эгоизм, обычный отцовский эгоизм. То, что Татьяна полюбила Андрея, Петр Степанович понял не сразу, а лишь спустя два месяца, когда все не просто говорило об этом, но уже и кричало: яркая модная одежда, которую теперь предпочитала носить дочь, чтобы выглядеть привлекательной, новая прическа, счастливая улыбка на лице и легкая, полная грации походка. Никаких сомнений не было – Татьяна влюблена, и ее любовь взаимна. И когда Петр Степанович понял это, понял, что уже не в его власти что-либо изменить, ему пришлось смириться, хотя и с болью в сердце.

Но не все так просто и гладко было в отношениях молодых людей. Первая крупная ссора произошла между ними, когда они работали над переводом той самой злополучной брошюры, которую Татьяна принесла из библиотечного хранилища. В принципе, Андрей был согласен с Татьяной. Любое начатое дело следует доводить до конца, но ему не хватало элементарной выдержки и терпения. Первые несколько дней девушке удавалось, правда, с трудом, сдерживать неоднократные порывы Андрея прекратить перевод статьи. Но буря надвигалась, и она была неминуема. Однажды Татьяна вернулась работы раньше обычного.

– Ты систематизировал материал, который мы с тобой вчера перевели? – спросила она Андрея.

– Нет, – Андрей скрестил руки на груди и посмотрел на девушку так, точно бросал ей дерзкий вызов.

– Почему?

– Мне все осточертело. Хватит, не желаю больше заниматься всей этой ерундой. Оставь меня в покое.

– Андрей, как же трудно с тобой. Неужели ты не понимаешь – все, чем мы занимаемся, нужно в первую очередь тебе? Какой же ты еще безответственный глупый ребенок.

– Пусть я, как ты выразилась, глупый ребенок, а вот ты – упрямая дура.

– Что? – Татьяна вздрогнула, словно Чернышов вонзил ей кинжал в самое сердце, и резко встала. – Что ты сказал? – она размахнулась и ударила его по лицу.

– Таня, Таня… – Андрей прижал руку к щеке и с болью посмотрел на девушку, которая, задыхаясь от слез, выбежала из столовой.

Она влетела в свою комнату, с шумом захлопнула дверь и бросилась на кровать.

– За что? За что? – девушка металась по подушке, чувствуя себя разбитой и униженной.

Было невыносимо больно, и жгучие слезы обиды и разочарования текли по лицу без остановки.

Андрей мгновенно пришел в себя и понял, какой отвратительный поступок он совершил. Нет, он не только грубо оскорбил девушку, он в одночасье порушил все то хорошее, что она сделала для него. Как он мог так поступить? Татьяна, не жалея ни сил, ни времени, старалась помочь ему справиться с невыносимой болью, отчаянием и злобой на весь мир, которые поселились в его душе. Но, самое главное, она вселила в него веру в себя. А он!? Андрей, сгорбившись, опираясь на костыли, подошел к Татьяне.

– Танечка… прости меня… умоляю, – Андрей робко провел рукой по волосам девушки. – Я не хотел тебя обидеть. Я дурак, глупый мальчишка. Не плачь, твои слезы разрывают мне душу. Хочешь, я сейчас пойду и переведу до конца эту статью, будь она проклята. Ну, хочешь? Я сделаю все, только прости.