И в беде мы полюбим друг друга

– Отчет, который вы подготовили для меня к собранию, никуда не годится. В нем мало информации, и изложена она непоследовательно.

Я могла бы ему возразить, что ничего лучшего с тем минимумом фактов, которые он мне дал, сделать было невозможно, но, как обычно, удержалась. Смысла возражать никакого. Все равно буду неправа.

Начальник встал и принялся мерить шагами кабинет. У него какая-то странная деревянная походка, он как будто долго скакал на лошади и теперь никак не может выпрямить коленки.

– Вы как заноза, Алиса! (Ах вот почему он так странно ходит! А я-то думала!) Ваша хроническая некомпетентность не дает никому возможности оценить мои заслуги.

Оказывается, я главная причина его карьерного застоя. И вот какую он подвел под это базу.

– Вы неспособны понять мои намерения. Вникнуть в них, выразить их ясно и отчетливо. А между прочим, в этом состоит главная задача добросовестной помощницы.

В таком случае мне надо было бы обладать сверхвозможностями и вдобавок еще сочувствовать мании величия этого сморчка. И хоть немного его уважать.

– Хочу вам сообщить, что я попросил себе в отделе кадров новую помощницу, – объявил он, покачиваясь на длинных тощих ногах, которые явно не обеспечивали ему той уверенности, какую он постоянно желал излучать.

Новость обожгла меня как пощечина. Меня могут уволить! В мозгу мгновенно вспыхнули ужасные картинки, замигали вопросы, воющая сирена моего страха разбудила их беспорядочную суету, разом лишив меня способности рассуждать. Что я буду делать без работы, сейчас, в кризис, когда так мало рабочих мест?! Как я буду платить за квартиру? Сколько времени продержусь со своими тощими сбережениями? Но больнее всего меня жег другой вопрос: почему жизнь ко мне так жестока? Откуда в ней столько коварства? За что она топит меня, едва мне показалось, что я могу выплыть? Я этого не заслужила! Я хорошо подготовлена, я работящая и… я послушная! Я терпела все превышения власти этого грубияна, сглаживала последствия его промахов, когда он ошибался в оценках, делала работу, которая была гораздо ниже моих способностей. Помощница – это эвфемизм для секретарши, учитывая мою зарплату и обязанности.

– Вы… меня… увольняете?

У меня перехватило горло, и глаза наполнились слезами. Я очень на себя рассердилась за свою жалкость, я сама преподносила ему подтверждение его правоты, помогала поверить в его всемогущество.

– Этим займется отдел кадров. Если они смогут найти вам новое место, они это сделают. Но у нас редко открываются вакансии, так что не стану внушать вам ложных надежд.

Он подошел поближе, сел на край стола и забарабанил пальцами по коленке.

– Поверьте, я очень огорчен, Алиса. Я вовсе не злое чудовище. Я часто вас поддерживал и никому не жаловался. Справлялся, не требуя от вас помощи. Я всегда был внимательным и чутким, но я не могу проявить слабость в момент, когда работа требует от нас повышенных усилий.

Он правда верил в чушь, которую нес? Или готовил официальную версию, чтобы обелить себя?

– Ну, к чему этот несчастный вид? – спросил он недовольно. – Научитесь смотреть в лицо своим ошибкам. Вы видите, у нас проблема… Это ваша проблема, это вы не умеете справляться с реальностью. Вы витаете в облаках, вы интроверт, вы не способны увидеть цели, к которым мы стремимся. Вы мгновенно сдаетесь и прячетесь, как только ситуация становится сложной. А она часто становится сложной. Мне нужен рядом боевой товарищ. Сильный, уверенный, знающий, волевой. Мне не нужна плакса.

Я чувствовала себя совсем раздавленной. Все, что он сказал, было правдой. Хотя, может быть, не целиком. Да, я была размазней, которую он с таким удовольствием расписывал. Но я честно выполняла свою работу, я делала все, что он требовал, хотя так и не сумела заставить его себя ценить и не научилась задирать нос.

Во мне проснулась гордость, я встала. Я собиралась сказать ему все, что думаю, доказать, защитить себя, показать, кто я на самом деле, но слова разбегались, я не сумела составить фразу, которая стала бы разящей стрелой. У меня снова резко скрутило живот. Слезы так и хлынули из глаз.

– Ладно. Мне пора за работу. А вы вытрите нос и промокните глаза, – распорядился он.

Я так и сделала. Новое дуновение, на которое я понадеялась, обернулось разрушительным торнадо, и часть моей жизни пошла ко дну.

Переменчивый Жан-Луи Обер предложил мне другую песенку:

«Вот и пришел конец…»

Жорж Фантен

Видите ли, я человек доброжелательный, понимающий, чуткий, но в своей личной жизни. На работе профессиональный менеджер не может позволить чувствам взять верх над разумом. Работать в рекламе – значит быть хозяином в каждой ситуации: сбор информации – анализ – вывод – решение. No faiblesse in the business![14] Вот девиз вашего покорного слуги.