И. В. Сталин. Полная биография

Это потребовало от советского руководства осмысления сложившейся политической обстановки. Германия стала очевидным гегемоном Европейского континента, как теперь строить с ней отношения? В середине ноября 1940 рода Нарком иностранных дел Молотов прибыл в Берлин для ведения стратегических переговоров с наивысшими полномочиями. Там он провел беседы с Риббентропом, Герингом и самим Гитлером. Более полувека содержание переговоров таилось в архивах, лишь в 1998 году они были обнародованы в документальном сборнике «1941 год».

Молотов, получив четкие и жесткие установки от Сталина, держался на переговорах очень твердо и решительно, Риббентроп и Геринг даже несколько тушевались перед ним, обходя наиболее острые вопросы. Решающий разговор состоялся с Гитлером 13 ноября. Тот был не менее тверд и совершенно безоговорочен в мнениях. Если отбросить тягомотный словесный туман, столь характерный для дипломатических переговоров, то интересы сторон вырисовываются так. Советская сторона хотела видеть зоной своего влияния Финляндию, Румынию и Болгарию с претензией на Черноморские проливы. Гитлер эти намерения, безусловно, отверг, давая намеком понять, что Европа и все Средиземноморье являются сферой интересов Германии и ее союзницы Италии. Германская сторона без обиняков предлагала, что «центр тяжести интересов СССР лежит в направлении на юг, то есть к Индийскому океану». Гитлер, по сути, предлагал передел мира: за Германией – Европа, за СССР Средний Восток, за Японией – Тихоокеанская Азия. То есть столкнуть СССР с Британской империей, которая была еще очень сильна и вовсе не намеревалась сдаваться вермахту. Ясно, что переговоры в Берлине ни к какому положительному решению не привели, да и не могли привести. Гитлер и германские генералы недооценивали Советский Союз, как ранее Россию. Война становилась все более очевидной и даже неминуемой.

В начале 90-х годов у нас и за границей наделали большой рекламный шум книжки перебежчика из КГБ, взявшего себе непотребный псевдоним «Суворов». Это совершенно бессодержательная беллетристика, и не место бы говорить об этом здесь, если бы не точка зрения Д. Волкогонова в данном вопросе. Кратко: «Суворов», ссылаясь на никому не ведомые документы, утверждал, что не Гитлер, а Сталин готовил нападение на Германию, а фюрер лишь его упредил… Волкогонов очень обстоятельно, со ссылками на подлинные архивные документы, показал, мягко говоря, несостоятельность этих утверждений «Суворова». Самое примечательное здесь то, что сенсация «Суворова» прозвучала не только у нас, но еще более на Западе.

Здесь Волкогонов категоричен, и он совершенно прав: «Версия Суворова (он берет псевдоним этот без кавычек. – С. С.) о намерении напасть на Германию 6 июля 1941 года не подтверждается пока никакими документами и планами. Есть ли они вообще?.. Даже Гитлер в своем откровенном письме Муссолини от 21 нюня 1941 года не упоминает о «превентивности» своего нападения». Сказано осторожно, однако с достаточной определенностью. Характерно, что именно после публикаций Волкогонова «слава» так называемого «Суворова» (и соответственно его переиздания) мигом скукожилась.

В конце декабря 1940 года в Москве было собрано совещание высшего командного состава армии, где обсуждались самые важные вопросы подготовки вооруженных сил. После совещания состоялась большая военная игра. За «синюю» (западную) сторону играл командующий Киевским особым военным округом генерал армии Г. К. Жуков, за «красную» (восточную) – генерал-полковник Д. Г. Павлов, командовавший Белорусским особым военным округом. По замыслу игры «восточные» после упорной обороны в укрепленных районах, измотав противника, должны были отразить наступление «западных» севернее Припяти и перейти в решительное наступление. Но вопреки замыслу «западные», нанеся три мощных удара по сходящимся направлениям, «прорвали» укрепленные районы, «разгромили» группировки «восточных» и достигли района Лиды. Вышло так, что обстановка военной игры во многом была схожей с событиями конца июня 1941 года на Западном фронте, которым командовал тот же Д. Г. Павлов…

Группу участников игры во главе с наркомом обороны и начальником Генштаба вызвали в Кремль. Мерецков стал докладывать ход игры, доклад ему явно не удался. Когда зашла речь о преимуществе в силах «синих» над «красными», особенно в танках и авиации, Сталин прервал Мерецкова.

Выступил нарком обороны, затем Павлов. Он начал с оценки совещания, но Сталин прервал и его:

– В чем кроются причины неудачных действий «красной» стороны?

Павлов пытался пошутить: мол, это все же игра, и может быть всякое. Но Сталин не был настроен на шутливый лад.

– Командующий войсками округа должен владеть военным искусством, должен уметь в любых условиях находить единственно правильное решение. У вас же это не получилось…