И. В. Сталин. Полная биография

– Зачем такую чепуху читаете? Другие газеты надо читать!

Сказано это было так, что соседи замолчали, испуганно переглянулись, встали разом и ушли из купе…

Переход границы не представил большой трудности для опытного и предприимчивого человека: надо было только знать, что делать и к кому обратиться.

«Очень немногие из тех, – говорил Сталин позднее, – которые оставались в России, были так тесно связаны с русской действительностью, с рабочим движением внутри страны, как Ленин, хотя он находился долго за границей. Всегда, когда я к нему приезжал за границу, – в 1906, 1907, 1912, 1913 годах, я видел у него груды писем от практиков в России, и всегда Ленин знал больше, чем те, которые оставались в России. Он всегда считал свое пребывание за границей бременем для себя».

С 26 декабря 1912 года по 1 января 1913 года Ленин провел в Кракове совещание ЦК РСДРП с партийными работниками. Он выступил с докладом «Революционный подъем, стачки и задачи партии»; были приняты соответствующие решения. Совещание дало партии программу деятельности в условиях подъема революционной борьбы.

Некоторое время после окончания совещания Коба оставался в Кракове, а затем уехал в Вену. Дело в том, что по предложению Ленина он решил написать большую теоретическую статью. Национальный вопрос, насущный для многих европейских государств, был одним из главных для России той поры. В январе 1913 года Коба едет в Вену, чтобы поработать в тамошних библиотеках.

Статья Кобы «Национальный вопрос и социал-демократия» была напечатана за подписью «К. Сталин» в № 3–5 журнала «Просвещение». Ленин позаботился, чтобы она увидела свет, и, узнав, что статью предлагали объявить дискуссионной, возражал: «Конечно, мы абсолютно против. Статья очень хороша… Вопрос боевой, и мы не сдадим ни на йоту принципиальной позиции против бундовской сволочи».

Теоретическая работа Кобы была очень обстоятельной, видно было, что автор много перечитал, использовал все, что имелось в марксистской литературе по этой теме, помогло тут и знание немецкого языка. Коба дал глубоко научное и развернутое определение понятия «нация».

Убедительнейшим образом разобрав теоретические посылки и практические дела Бунда, Коба заключал: «Дезорганизация рабочего движения, деморализация в рядах социал-демократов – вот куда приведет бундовский федерализм». То есть – национализм еврейский.

В середине февраля 1913 года Коба возвращается в Россию. Кончилось его наиболее длительное – шесть недель – пребывание за рубежом. Спустя двадцать лет Эмиль Людвиг спросит у Сталина, не считает ли он своим недостатком незнакомство с европейской жизнью. Сталин ответит: «Что касается знакомства с Европой, изучения Европы, то, конечно, те, которые хотели изучать Европу, имели больше возможности сделать это, находясь в Европе. И в этом смысле те из нас, которые не жили долго за границей, кое-что потеряли. Но пребывание за границей новее не имеет решающего значения для изучения европейской экономики, техники, кадров рабочего движения, литературы всякого рода, беллетристической или научной. При прочих равных условиях, конечно, легче изучить Европу, побывав там. Но тут минус, который получается у людей, не живших, в Европе, не имеет большого значения. Наоборот, я знаю многих товарищей, которые прожили по 20 лет за границей, жили где-нибудь в Шарлоттенбурге или и Латинском квартале, сидели в кафе годами, пили пиво и все же не сумели изучить Европу и не поняли ее».

Эти слова дорогого стоят. С присущей ему тонкостью Сталин подчеркнул глубокую разницу между теми, кто изучал заграницу в Латинском квартале, и теми, «кто сидел годами в кафе», тем самым намекая, что в России имелись другие революционеры, всем этим совсем не избалованные. Придется тут остановиться.

Сторонники Сталина сплотились вокруг него еще при жизни Ленина. Назовем лишь членов ЦК до 1923 года включительно, вот они все поименно, перечисляем их по времени вхождения в «ленинский ЦК»: Дзержинский, Орджоникидзе, Калинин, Андреев, Молотов, Ворошилов, Киров, Куйбышев, Микоян, Каганович. Все они отличались изрядной жизненной закалкой, происхождения были самого простого, выросли в семьях, где копейка была на счету, приучены к труду. Даже Куйбышев, родившийся в семье среднего офицера, перепробовал до революции множество занятий, был и рабочим, жил в нужде, и не только и ссылках. Примерно то же можно сказать и о Дзержинском. А уж Андреев, Каганович, Ворошилов, Калинин с детства знали, почем фунт трудового лиха.

Тут есть еще одна примета – пребывание в эмиграции. Из сталинских сподвижников только Дзержинский провел около двух лет за границей, да Орджоникидзе перебивался полгода в Германии после очередного побега. И все. Ни они, ни сам Сталин в Латинском квартале не отдыхали. А у Троцкого и его присных – как тут дела?