И в сумерках придёт рассвет

Ещё долго, после того как воины умчались прочь, как стая чёрных воронов, Мара отсиживалась в саду – она боялась попасть в засаду.

Наконец, она решилась. Крадучись, пробралась Мара по соседскому саду, затем по своему дворику, заглянула в окно.

Гарина Ролл была здесь. Мара Джалина тихонько стукнула в стекло, и женщина тут же подбежала к двери и распахнула её.

– Девочка моя, где же ты была? Я места себе не нахожу! – Гарина обняла её, чуть не плача. – Ты не представляешь, кто здесь был!

– Представляю… – откликнулась Мара. – Я увидела их и спряталась в саду. Они меня искали?

– Да, тебя, – растерянно отозвалась госпожа Ролл. – Что ты такое натворила?

– Ничего! Клянусь Вам! Я даже не догадываюсь, зачем я нужна им, – честно призналась Эрсель. – Я только знаю, что они преследуют меня…

– У них был твой портрет, – добавила Гарина. – Прямо вылитая ты, только волосы не в косе, а уложены в такую причёску, как у настоящей знатной дамы, и на шее цепочка с подвеской – маленькая роза.

Мара машинально коснулась ожога.

– Мой портрет? Не понимаю, откуда он у них? Кто мог нарисовать меня?

– Не знаю, моя дорогая, – печально сказала хозяйка дома, – только мне за тебя страшно! Они знали, что ты здесь. Кто-то, видно, проболтался им. Я убеждала их, что никогда тебя в глаза не видела. Они обшарили весь дом и нашли твои вещи. Я соврала, что со мной живёт племянница. Но не думаю, что они мне поверили. Господин Фракус тоже сообразил, что к чему, и подтвердил мои слова. Но они обещали вернуться и посмотреть в лицо моей племяннице! – рассказывала Гарина, поднимаясь вслед за Марой в её комнату. – Что же делать?

– Ясно что – бежать! – ответила девушка. – Только вот за Вас я боюсь. Вам тоже надо уходить. Они вернутся за своей добычей и не найдут меня, и гнев их падёт на Вашу голову! Я не брошу Вас им на растерзание, тётушка!

– Ах, девочка моя, смерть меня не пугает! Я достаточно видела. А бежать мне отсюда некуда – это мой дом, я здесь с самого замужества живу и никуда не пойду. Будь, что будет! Меня больше пугает разлука с тобой и твоя судьба. Куда ты пойдёшь?

– Я не знаю, – ответила Мара. – Мне страшно…

– Моё бедное дитя! – промолвила Гарина.

Она старалась скрыть слёзы, но они  блестели на глазах как алмазы.

– Вот что, прими мой совет – езжай в Салин! Городок небольшой, вроде нашего, но он лежит дальше на северо-востоке, туда слуги Катараса заглядывают редко. Да и мужчины в Салине ещё не разучились держать оружие в руках, это город настоящих воинов.

– Это мне по душе! – решила Мара, поспешно собирая немногочисленные вещи.

– И вот ещё… Келан-ткач собирался ехать на Север. Пусть и не до Салина, но хоть часть пути он тебя провезёт, а там договоришься с кем, по пути. Мир не без добрых людей! А я пока тебе что-нибудь в дорогу соберу, – решила Гарина.

И добавила со слезами:

– Только я-то теперь как же без тебя останусь, и внучка не дождусь…

– Мы ещё увидимся, тётушка, непременно увидимся! – пообещала Эрсель.

Вскоре пожитки были собраны, и женщины вновь, как разбойники, прокрались через сады к дому ткача. На их счастье он ещё не уехал, и взять с собой Мару согласился. Но он боялся, что на городских воротах их будет ждать засада. Посоветовавшись, они решили уложить беглянку в повозку, накрыть тканью и нагрузить несколько мотков полотна сверху, чтобы было незаметно.

– Ты только не забудь её освободить из-под всего этого, когда отъедешь подальше, Келан! А то ещё задохнется, бедняжка, да и тяжело ей! – ворчала женщина.

– Да не волнуйся, госпожа! Я за ней пригляжу! – пообещал ткач.

Пришло время прощаться и исполнить задуманное.

– Вот ещё что… – вспомнила Гарина, – Лесной тракт на Север – это множество переплетённых между собой дорог. Постарайся идти с кем-нибудь или дождись повозки! Этот путь может быть опасен, моя милая. Особенно, для женщины в твоём положении. И постарайся выбирать западные пути до самого Салина – где-то там, на востоке от Лесного тракта есть волшебный лес Арин, в нём живёт древняя колдунья из эльфийского рода, Аринэль. Остерегайся её леса! Людской род ей чужд. Мы для неё, что какие-нибудь назойливые козявки. Постарайся избежать тропинок её леса! И береги себя, доченька!

Гарина, в конце концов, не выдержала и разрыдалась.

– И Вы себя берегите, тётушка! – тоже плача, Мара обняла старую женщину.

– Может, ещё свидимся… Счастливого тебя пути!

Мара улеглась на дно повозки и погрузилась в душный полумрак под плотной тканью. Она едва слышала, как остановилась телега у ворот. Ей было тяжело, воздуха не хватало, а сердце трепетало, пытаясь выскочить из груди.

Но после недолгого выяснения, куда и зачем едет Келан, повозка тронулась дальше. Отъехав от города на безопасное расстояние, мужчина высвободил Мару из плена, чему она была несказанно рада.

Светлый уютный Калиб уже скрылся из вида, и от этого на душе скребли кошки.

На следующее утро пути Келана и Мары разошлись.

До обеда она шла пешком по сырой от ночного дождя дороге, потом ей, уставшей до полусмерти, удалось встретить повозку, идущую в Северный лес. Так она ехала ещё три дня.