И в сумерках придёт рассвет

Место это сильно отличалось от трактира Гаруса: оно было больше, грязнее и собирало в себе всех, кого ни попадя.  Драки и пьяные дебоши, брань, реки пиво, уличные девки – всё это было неизменными атрибутами «Трёх чёрных кошек».

Хозяин этого заведения, Гектор, в засаленном грязном фартуке и с вечным запахом перегара изо рта, тоже сильно отличался от старика Тома.

Правда, узнав о том, что Мара ищет работу, предложил прислуживать у него. Девушка согласилась, хоть эта гостиница и её хозяин вовсе не к душе пришлись бывшей принцессе. Эльфийское имя  Гектор отмёл сразу.

– Эрсель?  Это как по-нашему? – спросил он.

– Мара, – сказала та.

– Вот Марой и будешь! У нас тут не любят всякие эти эльфийские волшебные штучки. Чай, тебе не Север!

Вновь дни потекли за днями. Работа забирала у девушки все силы.

Меж тем она стала замечать странные перемены в себе: как-то пышнее стала грудь, округлился  плоский животик, а, когда однажды поутру Мара проснулась от невыносимой тошноты, она внезапно всё поняла и растерялась от осенившей её догадки, не зная радоваться ей или ужасаться.

– Я стану мамой! – прошептала она в робкой тишине утра.

И решила, что всё-таки лучше обрадоваться. Джалина погладила рукой живот.

«Вот так-то… – подумала она. – Теперь пусть будет, что будет, но у меня теперь есть ты, моё сокровище! И когда ты родишься на свет, я никогда больше не буду одинока! Пусть весь мир презирает меня за мою любовь, но я-то знаю  – Лиарин сделал мне лучший подарок в жизни. Спасибо, мой эльфийский князь, за ту единственную ночь, которая подарила мне это счастье! Пусть даже весь Светлый край и весь Каран Гелан обрушится на меня – я выстою! Сейчас у меня есть то, ради чего стоит жить  – мой сын или дочь, мой ребёнок!»

И Мара снова уснула, мечтательно улыбаясь.

Пробежав тёмными  ночными улицами, девушка нашла приют в гостинице «Элиза и Гаррис». Здесь и осталась.

На следующий день она поговорила с хозяином, невысоким и щуплым мужчиной, насчёт работы, и он оправил девушку к своей жене Элизе.

Увидев её, Мара сразу поняла, что именно эта женщина заправляет здесь всем. Сухая и прямая, как палка, она долго разглядывала девушку и, наконец, заявила, что с мужской работой справляется её муж Гаррис, с помощью двух сыновей, а вот ей самой подмога не помешает. Единственную служанку она выгнала два дня назад за слишком вольное заигрывание с её младшим сыном.

– Имей в виду, – сказала Элиза, – что за малейшую оплошность я и тебя выставлю на улицу! Ну а пока, можешь приступать к работе.

Дел, собственно, было не так уж много. Мара пока управлялась, хотя по мере того, как рос её животик, справляться с обязанностями становилось всё труднее.

Вскоре Джалина поняла, что вероятнее всего прежнюю служанку выгнали не за её вину – причина была в младшем сыне Элизы. С первого же дня появления Мары в трактире он не давал ей прохода. Но девушка каждый раз обдавала его таким холодом, что вскоре он отступился, но обиду затаил надолго.

Маре было жаль слабохарактерного господина Гарриса, заезженного женой и сыновьями. И ей не нравилась здешняя атмосфера. Она уже не раз пожалела, что не уехала с Марином в Калиб. Галиорт не пришёлся по душе Маре Джалине. Особенно пугали её чёрные солдаты Каран Гелана, часто заходившие в трактир «Элиза и Гаррис».

Зима уже уходила прочь. Было начало февраля.

Однажды на кухне сын Элизы вновь попытался приобнять Мару. Девушка отпихнула его, а он вдруг в удивлении воззрился на её живот, скрытый от взглядов под широкой одеждой.

– Ты! Ты на сносях? – воскликнул он.

– Не твоё дело! – бросила девушка раздраженно и забыла об этом происшествии, но напрасно…

Часа через два в её комнату вошла Элиза.

– Ну, милочка, – сказала она, усаживаясь, и держа осанку ещё старательнее, чем обычно. – Что это значит?

– О чём Вы? – не поняла Мара.

– Во-первых, почему ты скрыла, что ждёшь ребёнка? – начала Элиза.

– Не думала, что это важно для Вас…

– Разумеется важно! Для меня значимо всё, что происходит здесь. У нас тут приличный дом! Где отец этого ребёнка?

– Судьба разлучила нас, – уклончиво отвечала Мара.

– А может, ты вовсе не знаешь, кто его отец?

Мара вспыхнула гневом.

– Может, я и жду ребёнка, не будучи чьей-то  женой, но я не уличная девка, и не смейте обвинять меня!

– Отчего же мне не обвинять тебя? Ты и к сыну моему на шею вешаешься! Хочешь, видно, пристроиться, отца своему выродку ищешь… Так этого не будет!

– Да сын Ваш сам никому проходу не дает! А я бы не посмотрела в его сторону, даже, если бы он был последним человеком на свете! – воскликнула возмущенная Мара.

– Вот уж врать не надо, моя дорогуша!  Да о моем сыне все девицы в городе только и мечтают! И ты не исключение. Впрочем, нет мне никакого дела ни до тебя, ни до того, чей это ребёнок, ни до того, что ты будешь с ним делать… Это приличный дом, и больше ты не останешься здесь ни минуты.

– Ну и ладно! – вскричала Мара. – Я буду только рада покинуть этот «приличный дом»!  И этот проклятый город!

Именно в этот момент Мара поняла, что жаждет уехать из этого города так сильно, что просто не может дольше оставаться.