И ветры гуляют на пепелищах…

Ерсикские богатеи схватились за дреколья. И как знать, может, отправили бы литвина на тот свет, не вмешайся тут смельчаки, что готовились в долгий путь — на Русь. Они выручили литвина и пошли на Полоцк. И Юргис примкнул к ним.

— Буря валит те деревья, что высохли или корнями слабы. Здоровые же хоть и гнутся, но снова выпрямляются, — сказал на прощанье отец. — Твое место, сын, там, где правда. Иди и возвращайся домой с силой. Полоцкие святые — они и наши святые.

За время пути Юргис сдружился с Лабисом, гонцом литовского кунигайта. Несколько лет назад Лабис возглавлял литовский отряд, что шел под полоцким стягом на татар. Раненного в схватке Лабиса полочане привезли к жившему на Руси целителю из великого Царьграда. Врачуя раны телесные, решил лекарь исцелить и рассудок литовского знаменщика. Мир велик, прекрасен и богат, поучал он. И венцу творения, человеку, негоже жить во тьме, пробираясь словно по кротовым норам. Человек призван к великому. Он должен умножать благо, накопленное его родом и всеми иными родами. То благо, которое посланцы всевышнего, отцы веры, вложили в мудрые письмена. В монастырских книжных хранилищах можно обрести наимудрейшие тайны и пророчества всего мира.

Юргис слышал и раньше, что в Полоцком монастыре хранятся списки киевских и иных мудрых русских книг, а также сочинений древних греков и византийских мудрецов. Хотя в годы учения Юргиса к ним не допускали.

Если бы сдружиться с хранителем иноземной мудрости… Если бы святой отец доверился Юргису… То есть — если бы Юргис обрёл доверие самого отца игумена…

Так и сталось.

Глава вторая

Его католическому преосвященству комтуру айзкраукльскому. От пастыря ликсненской округи брата Бенедикта всепокорнейшее и почтительное послание.

Да славятся господь бог наш Иисус Христос и пресвятая дева Мария, дарующие верным служителям своим силы одолеть язычников, дабы приходили они в покорности и страхе принять святое крещение католической церкви. Да постигнет кара огнем и мечом тех, кто приносит жертвы чужим богам, оставаясь глухими к призывам Рима. Да будут прокляты те, кто леностно делает дело господнее, а также и те, кто не омывает свой католический меч в крови нечестивых.

Восемь раз уже миновали дни рождества Христова с той поры, как я, смиренный брат Бенедикт, понес бремя миссионера нашей святой церкви, стараясь приобщить жителей языческой Ликсны к свету веры, искоренить все, что пришло из тьмы и во тылу же канет. Забочусь о добрых конях для воинства госпожи нашей, пречистой царицы небесной, о тучном скоте, солоде и всем прочем, что к тому полагается. Сею семена послушания среди землепашцев, охотников, рыбаков и бортников. Молюсь о помощи господней рыцарству Христову. Хотя во всех делах своих встречаю такое обилие препятствий, что изложить трудно. Не проходят опасения, как бы не объявился какой-нибудь языческий проповедник, кто станет собирать смертную дань с людей истинной веры и соберет богатую поживу. Подобно погрязшим в безверии выходцам из Литвы, из Полоцка, Пскова и иных славянских земель, которые уже учиняли такое. И хотя господь всемогущий в неисповедимом долготерпении своем еще позволяет князю тьмы споспешествовать язычникам в их воинских успехах — что криво, то не выпрямится, и чего нет, то нельзя узреть.

Высокородный комтур и святой отец!

В послании этом, которое, скрепленное печатью, доставит твоей светлости известный тебе гонец, наряженный нищим, доношу тебе о сатанинской хитрости, выношенной в Полоцке, о коей стало известно только сейчас. Вопреки скрепленному клятвой обещанию блюсти мир и честную торговлю с Кокнесе, Ригой и иными тевтонскими городами на побережье Восточного моря и воздерживаться от действий, враждебных католическому Ордену меченосцев, как было договорено между епископом, магистром ордена и русским князем полоцким с его вассалами — правители славянских земель и их еретической церкви тайно послали из Полоцка всадников вооруженных и в кольчугах. Послали будто бы доставить латгалам книги церкви греческой, на деле же — возбуждать неблагодарных, дабы они подняли языческое ерсикское знамя и двинулись освобождать владения Висвалда, коего рижская церковь содержит в плену.

Накануне дня вознесения господа нашего Иисуса Христа направился из Полоцка в Ерсику совместно с двумя телохранителями обучавшийся в еретическом монастыре дьявольской премудрости некий Юргис, начало слов коего есть ложь и безумие есть конец слов его.