И вкус тьмы на губах

Понимали, что не выйдет? Зеленовато-голубой свет «стрекоз» позволял увидеть метаморфозы с дверью. Ее украшали узоры из тьмы, в этот момент до ужаса напоминая извивающихся змей.

Что это? Своеобразная защита от вторжения? Не удивлюсь, если ее поставил блондинистый Глау. Ведь именно он запретил покидать комнату после восьми вечера. Спальня – своеобразное убежище, пока ночью по дому бродит неадекватный лорд.

– Спряталась, ягодка, спряталась, – вздохнул печально давелиец. – Не доверяешь, а зря.

Я так не считала, но обиду темного понимала: пугливая игрушка сбежала, опять оставив его в одиночестве.

Все, решено! Завтра я вызываю Арчиваля Глау и требую объяснений. Он должен их мне, раз привез в чудной дом, ничего не объяснив. Ведь не просто так навязал свои правила – он знал о странностях родственника.

Под грустные вздохи бродящего возле моей двери лорда я вскоре уснула.

Боль… Она бывает разной.

Если к физической можно привыкнуть, отключить ее усилием воли, то душевная в разы опасней. К ней сложнее подобрать лекарство. Если ее игнорировать, нарочно не замечать, она медленно изменит тебя.

Душевная боль закаляет? Не всегда. Она тихо убивает, подталкивает во мрак, но не тот, который посылает Кромешная, – мрак души.

Леденящая, жадная тьма, которая не оставляет надежды, захватывает исподволь, обволакивает медленно. И приходит облегчение. Ты окукливаешься в холодной тьме, чтобы переродиться в монстра.

Предательство – самая коварная боль души. Рана тем глубже, чем ближе тебе тот, кто нанес удар. Предательство родного человека – утрата еще одной точки опоры, запрет на доверие в будущем.

И ты тонешь в голодной тьме. Тонешь… Тонешь…

Тонешь, пока что-то не меняется.

Ты возвращаешься к самому себе. Нечто манит из темноты, обещая освобождение. И ты, заинтригованный, отправляешься на влекущий зов.

Любопытство – не только не порок, но и сила, помогающая жить.

Глава 6 Девушка с перчинкой

Утро совсем не доброе, если недобрым был вечер. И пускай говорят, что человек, поспав, решит едва ли не все проблемы или хотя бы сможет взглянуть на них иначе, мне эта мудрость облегчения не принесла.

Утром вчерашние приключения казались серьезной подлянкой судьбы. Пожалуй, даже катастрофой. Как быть? Что делать с лордом? Он все так же мне симпатичен, но… явно с ним что-то не то.

Я долго думала и приняла окончательное решение. Сострадание, заручившись поддержкой любопытства, победило осторожность. Рискну и не уйду из необычного дома, пока не пойму, что случилось с его хозяином. А там, чем боги не шутят, вдруг смогу ему помочь?

Отодвинула я тумбу лишь после того, как убедилась, что с обратной стороны двери никто не сидит.

Лорда Глау нигде не было видно. Выходит, он вел ночной образ жизни, а днем отсыпался. Почему так, у меня было целых две догадки: своеобразный режим или же действие зелья.

Я больше не питала иллюзий насчет кухонного лифта. Никакой это не телепорт, меня развели, как простую девчонку, в глаза не видевшую техномагических изобретений. Для сестры изобретателя Болеса Джуна позор принять обыкновенный подъемник, доставляющий ужин на верхние этажи, за нечто большее.

И все же, и все же… Сомнения – страшная штука, они крадут бездну времени, когда человек должен сделать выбор. Вот и я не верила сама себе. Прежде чем действовать, решила провести последнюю проверку.

Быстро обойдя первый этаж, лорда я не обнаружила, зато подушки и покрывало вернулись на диваны. Лорд – любитель порядка? Сомневаюсь, если вспомнить комнаты на третьем этаже, в которые я смогла войти. Неужели он по привычке таким образом заметает следы своего присутствия?

Вид грязной кухни с перестоявшими в печи пирогами и тремя пропавшими заготовками на столе привел в уныние.

Ненавижу оставлять рабочее место в беспорядке, но я вчера настолько испугалась, что наплевала на свои же правила. Хорошо хоть не забыла выключить печь. Выпечка дошла самостоятельно, но к утру имела непривлекательный вид: верх засох, низ пропитался сахарным сиропом, вытекающим из ореховой начинки.

О-хо-хо… Придется все эти пироги есть самой, отращивая собственные «булочки».

Вспомнив, как их назвали восхитительными, не удержалась от смешка. Я из тех счастливец, у которых лишние килограммы распределяются по фигуре типа «песочные часы», и особо не переживала, если приходилось часто пробовать блюда во время готовки. Однажды родственница поделилась особой мудростью. Если девушке комфортно в собственном теле, не стоит обращать внимания на чужое мнение. Кому-то понравится, кто-то не заметит недостатков, а кто-то пусть идет к шмырям собачьим, если не умеет ценить прекрасное!

Окинув взглядом помещение, тяжко вздохнула. Так, пора действовать, кухня сама чище не станет.

Я потянулась за полотенцем и едва не заорала, когда оно юрко поползло по столешнице.

– Стоять!

Меня кто-то послушался? Ага, как же.

Серебрянка вылезла из-под ткани и быстро побежала по стене, утаскивая за собой трофей.

Паук так изголодался, что готов есть кухонное полотенце, пропахшее пирогами?

Неприхотливое, бедное существо… Жалко его. Ладно, пусть ест.