Читаем И все они – создания природы полностью

– Это уже не Бренди, – сказала миссис Уэстби недели три спустя, и на глаза у нее навернулись слезы.

– Боюсь, вы правы, – грустно согласился я. – Рыбий жир вы ему даете?

– Каждый день. Но толку ни малейшего. Что с ним такое, мистер Хэрриот?

– Видите ли, тяжелую пневмонию он одолел. Но не ее последствия – хронический плеврит, спайки и, возможно, еще что-нибудь. Процесс выздоровления словно бы на этом и оборвался.

Миссис Уэстби вытерла глаза платком.

– Просто сердце надрывается смотреть на него. Ведь ему только пять лет, но кажется он совсем дряхлым. – Она всхлипнула и высморкалась. – А я еще ругала его за то, что он залезал в банки и пачкал мне джинсы! Если бы он начал сейчас опять безобразничать, как я обрадовалась бы!

Я засунул руки поглубже в карманы.

– И ничего такого он больше не вытворяет?

– Ах, где там! Бродит по комнатам и все. Даже гулять не хочет.

Пока мы разговаривали. Бренди поднялся с подстилки в углу, медленно просеменил к топящемуся камину, постоял немножко – тощий, пустоглазый. Словно бы только теперь обнаружив мое присутствие, он чуть вильнул кончиком хвоста, потом закашлялся, застонал и тяжело опустился на коврик.

Да, миссис Уэстби не преувеличила: передо мной, казалось, была очень старая собака.

– Вы думаете, он навсегда таким и останется? – спросила она.

Я пожал плечами.

– Будем надеяться, что нет.

Но, садясь за руль, я не повторил про себя этих слов. Слишком уж часто мне приходилось видеть телят, перенесших пневмонию. Фермеры называли их «заморышами», потому что они навсегда оставались худыми и вялыми.

Проходили недели, месяцы. Бренди я видел изредка, когда миссис Уэстби выводила его на поводке погулять. Брел он за ней с большой неохотой, и ей все время приходилось замедлять шаг. А у меня сжималось сердце: неужели это – Бренди? Ну, что же, во всяком случае, жизнь я ему спас. А раз сделать больше не могу, то лучше поменьше о нем думать.

И я отгонял всякую мысль о лабрадоре, что мне более или менее удавалось.

Как-то в феврале у меня выпал очень тяжелый день. Почти всю ночь я провозился с лошадью, у которой были сильные колики, и спать лег в пятом часу, утешаясь сознанием, что все-таки снял боль и животное чувствует себя лучше. Но тут меня потребовали к телящейся молодой корове с узким тазом. Мне удалось спасти теленка – очень крупного, но домой я вернулся совсем без сил, а ложиться спать уже не имело смысла.

После утренних вызовов у меня осталось ощущение, будто я совершенно выпотрошен, и за обедом Хелен раза два с испугом будила меня, когда мой лоб начинал склоняться в тарелку. В два часа в приемной сидело несколько собак. Осматривал я их, словно сквозь кисею, с трудом расклеивая веки. Когда дошла очередь до последнего пациента, я еле держался на ногах и совершенно не знал, на каком я свете.

– Следующий, пожалуйста, – промямлил я, открывая дверь приемной.

Вот сейчас появится собака на поводке… И действительно, вошел мужчина с маленьким пуделем. Но что это? Я даже глаза протер. Да, действительно, собака, гордо выпрямившись, идет ко мне на двух ногах.

Нет, я, конечно, сознавал, что сплю стоя. Но неужто дело дошло до галлюцинаций? Я еще раз вытаращился на пуделя. Да, шагает себе, выпятив грудь, держа голову прямо, как солдат на смотру.

– Будьте добры, идите за мной, – хрипло сказал я и поплелся к смотровой, но на половине дороги не выдержал и оглянулся. Нет, пудель, знай себе, шагает рядом с хозяином, передние лапы по швам.

Однако хозяин, видимо, перехватил мой недоуменный взгляд, потому что расхохотался и объяснил:

– Да вы не беспокойтесь, мистер Хэрриот. Он прежде в цирке выступал. Ну, я и люблю похвастать его трюками. А от этого его фокуса люди даже пугаются.

– Надо думать! – пробурчал я, – У меня прямо сердце оборвалось.

Пудель был здоров – ему требовалось только подстричь когти. Я поднял его на стол, взял щипчики и улыбнулся.

– На задних лапах он, наверное, все когти сам сточил, – сказал я и обрадовался, что еще не утратил способности шутить.

Но уже через несколько минут усталость навалилась на меня с прежней силой, и я с трудом проводил их до входной двери.

Пуделек затрусил по улице на всех четырех ногах, как и, положено собаке, а мне вдруг пришло в голову, что я уже очень давно не видел, чтобы собака проделывала что-нибудь забавное. Ну, как Бренди. Вот он мне и вспомнился! Я устало прислонился к косяку и закрыл глаза. А когда открыл, то увидел, что из-за угла выходит Бренди, таща на поводке миссис Уэстби. Его морду по самые глаза закрывала жестянка из-под томатного супа. Заметив меня, он бешено завилял хвостом и натянул поводок еще туже.

Нет, уж это действительно галлюцинация, никуда не денешься. Видение из прошлого. Надо немедленно лечь… Но я не успел отклеиться от косяка, как лабрадор взлетел по ступенькам и не лизнул меня в нос только потому, что его язык находился внутри жестянки, а удовлетворился тем, что бодро задрал ногу у стены.

Я уставился на сияющее лицо миссис Уэстби.

– Как?.. Что?..

Веселые искры в глазах и улыбка во весь рот придавали ей особое очарование.

– Видите, мистер Хэрриот? Ему лучше! Лучше!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Последний рассвет
Последний рассвет

На лестничной клетке московской многоэтажки двумя ножевыми ударами убита Евгения Панкрашина, жена богатого бизнесмена. Со слов ее близких, у потерпевшей при себе было дорогое ювелирное украшение – ожерелье-нагрудник. Однако его на месте преступления обнаружено не было. На первый взгляд все просто – убийство с целью ограбления. Но чем больше информации о личности убитой удается собрать оперативникам – Антону Сташису и Роману Дзюбе, – тем более загадочным и странным становится это дело. А тут еще смерть близкого им человека, продолжившая череду необъяснимых убийств…

Александра Маринина , Алексей Шарыпов , Бенедикт Роум , Виль Фролович Андреев , Екатерина Константиновна Гликен

Фантастика / Приключения / Детективы / Современная русская и зарубежная проза / Прочие Детективы / Современная проза
Афанасий Никитин. Время сильных людей
Афанасий Никитин. Время сильных людей

Они были словно из булата. Не гнулись тогда, когда мы бы давно сломались и сдались. Выживали там, куда мы бы и в мыслях побоялись сунуться. Такими были люди давно ушедших эпох. Но даже среди них особой отвагой и стойкостью выделяется Афанасий Никитин.Легенды часто начинаются с заурядных событий: косого взгляда, неверного шага, необдуманного обещания. А заканчиваются долгими походами, невероятными приключениями, великими сражениями. Так и произошло с тверским купцом Афанасием, сыном Никитиным, отправившимся в недалекую торговую поездку, а оказавшимся на другом краю света, в землях, на которые до него не ступала нога европейца.Ему придется идти за бурные, кишащие пиратами моря. Через неспокойные земли Золотой орды и через опасные для любого православного персидские княжества. Через одиночество, боль, веру и любовь. В далекую и загадочную Индию — там в непроходимых джунглях хранится тайна, без которой Афанасию нельзя вернуться домой. А вернуться он должен.

Кирилл Кириллов

Приключения / Исторические приключения
Морской князь
Морской князь

Молод и удачлив князь Дарник. Богатый город во владении, юная жена-красавица, сыновья-наследники радуют, а соседи-князья… опасаются уважительно.Казалось бы – живи, да радуйся.Вот только… в VIII веке долго радоваться мало кому удается. Особенно– в Таврической степи. Не получилось у князя Дарника сразу счастливую жизнь построить.В одночасье Дарник лишается своих владений, жены и походной казны. Все приходится начинать заново. Отделять друзей от врагов. Делить с друзьями хлеб, а с врагами – меч. Новые союзы заключать: с византийцами – против кочевников, с «хорошими» кочевниками – против Хазарского каганата, с Хазарским каганатом – против «плохих» кочевников.Некогда скучать юному князю Дарнику.Не успеешь планы врага просчитать – мечом будешь отмахиваться.А успеешь – двумя мечами придется работать.Впрочем, Дарнику и не привыкать.Он «двурукому бою» с детства обучен.

Евгений Иванович Таганов

Фантастика / Приключения / Исторические приключения / Альтернативная история / Попаданцы