И все-таки она хорошая!

Разве только — вывесками. Почти на каждой — какой-нибудь рисунок; без рисунков почти и не видно. Написано: «ремонд Шлябб» — и нарисована шляпа с аккуратной заплатой (значит, только что из ремонта). Немного дальше — «Овасчи и фруккты». На рисунке репа, морковь, яблоки. Недалеко снова такая же вывеска: «О! выщчи ифругкты», и повторяется рисунок.

Вывески пестрят непритязательными изображениями товаров. Понятно почему: с рисунками проще; сразу видно, как прочесть вывеску.

Иной читатель, пожалуй, возмутится: зачем же так нелепо писать? Неужели не ясно, что и проще и понятнее «Ремонт шляп», чем какой-то «ремонд Шлябб»!

Кому проще? Для кого понятнее? Вы забыли, дорогой читатель, что это город без орфографии, это Какографополь. Здесь безразлично, как написать: Шлябб или шляп. Читается одинаково; ведь фамилия Крабб и слово крап (на игральных картах) в произношении не различаются.

Мы привыкли к написаниям овощи, шляп и только их считаем законными. А житель Какографополя все написания: шляп, Шляп, Шляб, Шлябб, шлябб, шльаб, шльапп, Шльапбп и многие-многие другие считает равноправными, ни к одному из них не привык, ни одному из них не отдает предпочтения. Вернее, он ко всему привык; привык, что каждое сочетание букв надо уметь прочесть, надо так изловчиться, чтобы получилось знакомое слово. И житель Какографополя справляется с этим сравнительно быстро и почти безошибочно[7].

Вначале такой разнобой вывесок кажется забавным и даже нравится. Весело идти по городу и угадывать знакомое в незнакомом обличье. Каждое слово в какой-нибудь странной буквенной маске. У такого «остраннения» есть своя прелесть. Но скоро замаскированность каждого слова надоест и станет раздражать: «Зачем эта пестрота и непостоянство? К чему такая изобретательность попусту? Неужели нельзя было выбрать что-нибудь одно и всегда одинаково писать?».

Мучения с документами

В нашем Какографополе чуть не на каждом углу вывеска: «Фатограффия» или «Фоттография» (предоставляю читателю подумать, как еще могут писать слово фотография в этом городе). Очевидно, какографопольцы очень любят сниматься…

Не любят, а должны. На каждом документе в этом городе положено приклеивать фотокарточку. В любом свидетельстве, пропуске, справке, заявлении, аттестате, дипломе — фотографии и фотографии. Иногда сразу две: физиономия того, кто выдал, и того, кому выдано. А как же быть, если одно и то же лицо подписывается то Издебский, то Исъдепский, то Изъдебзкий, то Иссдепзкой … Он имеет право подписываться и так и этак (читаются все эти сочетания одинаково); он просто не привык, не умеет писать свою фамилию на один образец. В Какографополе все так делают. Спасает фотография: она позволяет установить идентичность лица, упомянутого в разных документах.

Служащие в учреждениях прошли особую школу: научились по фотографиям судить о тождественности или различии просителей. Иногда приходится производить небольшие физиономические измерения, но это редко. Обычно обходятся без этого.

Судебное следствие ведется замедленно; конечно, замедление самое небольшое, но все-таки нужно время, чтобы основательно заключить: да, двадцать различных буквосочетаний, часто встречающихся в деле, передают не двадцать разных фамилий, а одну и ту же. И не то, что кто-то скрывается от правосудия и нарочно искажает свою фамилию. Просто пишет, как душе угодно; это ведь город Какографополь, где нет никаких правописных норм.

Конечно, в такой письменной сумятице и преступнику легче ускользнуть. Как ни опытны следователи в этом городе, а все же процент нераскрытых преступлений чуть-чуть (самую каплю) больше, чем в соседнем городе, где чтут орфографию. Уже то, что следствие ведется медленнее, чем в орфографических городах, иногда бывает наруку преступнику. Так-то.

Корректоры-исследователи

В Какографополе, как и во всяком городе, выходит немало газет и журналов.

Труд корректора здесь сложен и требует большего времени, чем у нас. Это удивительно: ведь орфографии-то нет, и корректору не нужно следить за орфографическими ошибками, а работа его тяжелее. Почему?

У нас корректоры смотрят, чтобы каждое слово и предложение были напечатаны в соответствии с единым стандартом, с орфографической нормой. Это — одна из основных обязанностей корректора. Напечатано: расщетлиеость. Противоречит стандарту (стандарт: расчетливость), значит, надо выправить.