И Всюду Тьма (СИ)

Задача Аны на балу заключалась в привлечении внимания принца Яна любыми методами и в дальнейшем сближение с ним. Кеннет задумал сделать его частью сопротивления, предполагая, что это будет несложно, а с помощью Тьмы Аны и подавно.

Принц Ян был значительно младше кронпринца, и, по слухам, совершенно не был заинтересован не то что в троне, но и в политике в целом, зато в устраивании пьяных балагуров на светских раутах и соблазнении юных особ ему не было равных, что неизменно порочило честь королевской семьи. Приятной личностью его никто не считал: он не скрывал, что думал о своих собеседниках, а это редко было что-то хорошее, легко срывался на крик и устраивал сцены — публично расставался с пассиями, лез с кулаками на мужчин, неудачно оказавшихся рядом, или подшучивал над людьми так, что они потом месяцами своих имений не покидали. Впрочем, высший свет относился к нему снисходительно и даже доброжелательно, оправдывая все молодостью. Юных дам не останавливал вспыльчивый и ветреный характер принца, поскольку он терялся за его притягательной внешностью. Они неизменно продолжали искать его внимания, готовые на короткий роман, но надеющиеся на замужество. Старший брат Яна, кронпринц Ингрид, принял обет безбрачия, поэтому единственный шанс королевской семье обзавестись наследником — брак молодого принца. А это означало, что не важно, насколько он был аполитичен, он все равно оставался лучшей партией из возможных для дочерей знатных семей.

Способности Аны в управлении ее силой за время обучения стали значительно лучше. Ей будто удалось преодолеть невидимый барьер, сдерживающий развитие. Теперь Ана чувствовала саму Тьму, а не ее воздействие. Сила поднималась в ней волной, выходила наружу и нападала на желаемую цель — каждый из этапов был, если не под ее контролем, то под наблюдением, тогда как раньше она ощущала только следствие Тьмы, например, чужие мысли, льющиеся в сознание. Хотя волны не всегда начинались и останавливались по ее велению — это был вопрос практики. Тьма стала гораздо более предсказуема, чему Ана не могла не радоваться. С каждым днем она чувствовала все больше сил и уверенности. Теперь она доверяла себе достаточно, чтобы сделать то, о чем попросил ее Кеннет.

После того как горничные пришли, для Аны все слилось в безостановочный поток суеты с привкусом шампуней и духов. Она не выбирала себе образ на бал и не вмешивалась в то, как ее причесывали, красили и украшали. Настояла только на одном: чтобы, вместо нити черного жемчуга, ей на шею надели кулон в виде мотылька. Мотылек почти сливался с цветом ее кожи, лишь слабо поблескивая. Ана коснулась его — это был их с Кеннетом знак, что ей нужна помощь. Граф не сможет быть рядом во время бала, но обещал не терять Ану из виду.

Ей нравился этот кулон: скромный, неброский, похожий на нее саму. Ана слабо улыбнулась. Мотыльки летят на свет в поисках пути, принимая любой огонек за луну. И сгорают.

***

Ана закончила свой туалет, и ей оставалось только ждать приезда Карла. Она сидела в кресле, вспоминая наставления Кеннета, и смотрела в окно. Сам Кеннет уже уехал встречать Веронику, как того требовал этикет. Она пыталась настроить себя на игривый и даже фривольный лад, ведь Карл знал ее именно такой, но сегодня это давалось непросто.

Внутри Аны рос ком тревоги. Теперь, когда бал был так близко, она волновалась, сможет ли произвести нужное впечатление, так ли хороши ее манеры, действительно ли она умеет танцевать. И не потеряет ли она контроль среди толпы дворян, каждого из которых она заранее считала врагом. Бал был не только поминками в память тех, кого она убила на аукционе рабов, но и прекрасной возможностью живых занять места мертвецов.

— Госпожа Мелрой, ваш спутник прибыл! — торжественно сообщила горничная, заглянув в комнату.

— Спасибо, передай ему, что я сейчас спущусь, — ответила Ана и поднялась.

Напоследок взглянув в зеркало, Ана с трудом узнала себя. Нет, в целом это была она: та же бледность, блеклые глаза, немного вздернутый нос. Но из-за макияжа и изысканного, немного откровенного наряда Ана казалась теперь более взрослой, той, к кому обращения «леди» и «госпожа» действительно уместны. Светлая кожа, покрытая пудрой, выглядела фарфоровой, щеки светились румянцем и губы алели, а глаза были обрамлены насыщенно-черными ресницами. Горничные постарались на славу.

Ана вышла. Спускаясь по главной лестнице, у входа она увидела Карла. Как и в прошлый раз, он был в черном фраке. Униформа Инквизиторов оказалась подходящей мрачной теме бала. Ана натянула дружелюбную улыбку.