И Всюду Тьма

— Вот и хватит Кеннету ее портить. Раз уж ты все мои мысли знаешь, то понимаешь, почему мне нужна твоя помощь, — Ана постаралась вернуть разговор в нужное русло.

— Ему нужна моя помощь. — Ян приподнял брови. — Просто так на меня не рассчитывай.

Она, не ожидая ничего хорошего, все же спросила:

— Что я могу для тебя сделать?

— Продолжай выполнять свой план по соблазнению: ходи со мной на свидания, стань моей спутницей, моей партнершей.

— Ты серьезно? Даже если у тебя и были чувства ко мне, это все в прошлом, да и ты понимаешь, что мое сердце принадлежит… другому, — Ана сбилась.

— Я не прошу тебя меня любить, продолжай притворяться, а я покажу тебе мир за пределами этого душного поместья. Подыграй мне, и я исполню все твои желания.

— Почему? После всего, что ты мне наговорил… зачем тебе это?

— Я ждал нашего воссоединения слишком долго.

Глава 76. Ультиматум

Ана задумчиво склонила голову. Ей стоило согласиться на предложение Яна, но мысли о Кеннете не давали покоя. Она не могла себя заставить дать обещание другому мужчине, даже притворное, даже такое нужное для их плана.

— А артефакт, у тебя есть к нему доступ? — спросила она.

Ян усмехнулся и почесал щеку. С самого начала их разговора он пронизывал Ану до костей своими голубыми глазами, не позволяя забыть, какими ледяными они могут быть.

— Это можно устроить, но Кеннету я помогать не хочу, — принц прочесал пальцами растрепанные волосы и откинул их назад.

— Нет смысла разделять нас, помогаешь ему — значит и мне.

— Как это нет смысла! Это моя основная задача, — он привстал и постучал по прозрачному барьеру из Света между ними, словно ища в нем слабые места, — мне не нравится, что он стоит между нами.

— Между нами стоит в основном твое поведение.

— Смотри, я прекрасно понимаю, что стоит мне достать для тебя волшебный шарик, у тебя не останется ни одной причины со мной оставаться, — Ян откинулся на кресло, — поэтому давай договоримся так: ты выходишь за меня замуж — и артефакт твой.

Ана напряглась и нахмурилась. За время разговора принц успел наговорить такое количество странных и категоричных вещей, что она уже не понимала, воспринимать ли их всерьез, и пока старалась выяснить как можно больше, чтобы потом посоветоваться с Кеннетом. Но предложение руки — скорее всего без сердца — было уже слишком.

— Почему ты не можешь отнестись к этому серьезно? — в ее голосе засквозила обида.

— Я совершенно серьезен и дам тебе время в этом убедиться. Раз я увидел все твои мысли, то и сам решил говорить с тобой напрямую — так честнее. И моя честность в том, что я не хочу тебя отпускать. Мне плевать, если наши отношения будут фикцией, плевать, сколько любовников ты приведешь, главное, чтобы ты оставалась со мной, была той Аной, что я помню, принимала меня и дала себе шанс полюбить меня в ответ. Поэтому, Ана, — он встал на одно колено и протянул к ней руку, уперевшись в барьер, — Блэкфорд, будь он проклят!.. Поэтому, Ана, — повторил он, внимательно следя за ее реакцией, — ты выйдешь за меня?

Она вздохнула и покачала головой, пробормотав себе под нос: «Какой абсурд…». Усталость навалилась, словно мраморная плита, и Ана поняла, что не может осознать услышанное и уж тем более дать ответ. Она хотела разозлиться, испугаться, отвратиться, чтобы решение пришло, но в душе, в иссохшей, истощенной пустыне, не нашлось ничего. Ана уронила голову на подлокотник и подтянула под себя ноги.

— Я не знаю. Нам нужен артефакт, но я не знаю, Ян. Это тяжело.

После этого принц все же ее оставил, дав время подумать, но напомнив, что его предложение — это ультиматум. Когда он уходил, то не выглядел расстроенным, скорее наоборот довольным. Не лед, летнее небо.

А Ана хотела только закутаться в мягкое одеяло и оставить день позади. Кеннет отнес ее в спальню, а она обнимала его и вдыхала успокаивающий запах его тела. Он уложил ее в кровать, укрыл, вылечил царапины и синяки на груди и погладил по голове, пожелав спокойной ночи, хотя от нее почти ничего уже не оставалось.

* * *

Поздним утром Ана спешила вниз, ведь ее уже несколько часов ждал Инквизитор. Несмотря на то что Кеннет запретил ее будить и не рекомендовал Карлу ждать, он все же остался. Учитывая, что их встречи уже и так стали менее регулярными, Ана была уверена, что он ждал ее назло графу.

Ее беседа с Инквизитором шла той же тропой, что и обычно: они обменивались незначительными наблюдениями, сидя за завтраком. Или обедом, смотря с какой стороны посмотреть, но Ана мыслями была во вчерашней ночи и в сомнениях.

— Я больше не буду приходить, — вдруг сказал Карл, ковыряясь вилкой в тарелке.

— Что-то не так? — Ана удивленно подняла на него глаза.

— Я имею в виду, что верю, что ты не Проклятая. С тебя сняты все подозрения.

— Ой, ну неужели, — она иронично усмехнулась, — значит ли это, что Николь привлекут к ответственности за ложные обвинения?

Карл горько сморщился, поднимаясь.

— Ты не можешь простить ее? Я уже говорил, она не со зла.