И вспыхнет пламя: новая версия (СИ)

Рута смотрит на меня, и в уголках ее глаз закипают слезы: – Одно хорошо. Я победила в Играх, а значит, больше не вернусь на Арену! – радостно восклицает она. Китнисс тоже так думала... Но вроде ведь репортаж о Квартальной бойне показывали за две недели до Игр? Я оглядываюсь на тетушку Смитти, и та отводит взгляд. Понятно. Рута просто его не смотрела. Наверно, она вообще не вспоминает теперь об Арене. Слишком большое потрясение для маленькой девочки.

Цеп яростно ударяет кулаком по стене: – Сноу – мерзавец! Да и Китнисс хороша... – злобно добавляет он. – Она спасла Руте жизнь, – резко обрываю я. Пусть я и не одобряю Сойку в этом, но как еще она могла поступить? Что еще могла сделать? Парень хмыкает, насмешливо смотрит на меня и скрещивает руки на груди. Ненавижу этот его взгляд. Стараюсь не взорваться, глубоко дышу. Я сегодня на взводе, поэтому спокойствие дается с огромным трудом. – По-другому спасти Руту она не могла, – продолжаю я. Рута часто моргает. Видно, что именно таким приемом она сдерживает слезы. Цеп шагает вперед и быстро целует меня в края рта. – Не сердись, – заискивающе произносит он. Все-таки еще не совсем толстокожий. Но почему-то не сердиться на Цепа сегодня я неспособна. В конце концов, я все-таки не до конца простила ему Анни. – Цеп, смотри, что я купила! – а вот и она. Легка на помине. Девушка залетает в комнату, потрясая непрозрачным пакетом. – Булочки! – радостно восклицает она. – Цеп, твои любимые! Тетя Смитти, ваши песочные пирожные! Рута, печенье с фруктами! Глаза девчушки вспыхивают. – Ой, Анни! Где только нашла? И как только раздобыла? – мурчит она, счастливо вгрызаясь в сладость. Анни улыбаясь смотрит на друзей, уплетающих хлебобулочные изделия. Я же внезапно ловлю себя на мысли о том, что всегда хотела попробовать шедевры Пита. Здесь, конечно, другой дистрикт... Но почему только я осталась без угощения? Зачем это так подчеркивать? Удивляясь собственной наглости, вырываю из рук Анни пакет и заглядываю внутрь. – О, Анни! С шоколадной крошкой, мои любимые! Спасибо! – восклицаю я. Одно печенье отправляется в рот, пакетик с остальными находит приют в моем кармане. Оглядываюсь. Они чуть ли не урчат от удовольствия. Анни гневно шипит. Пожалуй, в таком состоянии я могу их спокойно оставить.

- Рута. Извини, пожалуйста, я пойду погуляю? Подышу свежим воздухом? Брови тетушки Смитти взлетают вверх. Цеп привстает. Они явно боятся меня отпускать. – Все будет в порядке, – бросаю я и выскакиваю из дома. Узкие улочки 11 дистрикта приводят меня к огромному дереву. Я сажусь у его подножия, прислоняюсь спиной к стволу и закрываю глаза. Нужно сосредоточиться. Я ведь снова в мире Голодных Игр,так? Значит у меня должна быть моя сила телекинеза. А я должна ее... активировать, что ли? Что я делала в прошлый раз? Нашла себе цель. После ее исполнения силы и исчезли... Так, что я должна сделать в первую очередь? Цинна. Финник. Боггс. Прим. На этот раз я исправлю всё.

Вытягиваю ладонь вперед и неуверенно шевелю пальцами. Как я делала это в прошлый раз? Знакомая щекотка магии накрывает меня с головой. Я смеюсь от облегчения, когда сухая ветка, на которую я нацелилась, вращается в воздухе. А что, если пойти дальше? Безумная идея, но я мерно качаю пальцем. Ведь людей можно загипнотизировать движущимися предметами? Если достаточно потренироваться?

====== Я. Анни. Цеп. ======

Время протекает незаметно. Где-то час я заставляю предметы мерно покачиваться. Это не так-то легко: заставить ветку двигаться в одном ритме. Она все время норовит замедлиться или ускориться. Потом я слышу знакомые голоса, и тут моя интуиция срабатывает быстрей меня. Я пулей влетаю на дерево, усаживаюсь на дереве и стараюсь дышать как можно тише. – Анни, ты зря так себя ведешь! – такой родной голос заставляет мое сердце биться чаще. – Как – так? – Ты ведешь себя, будто бы ты...моя девушка. Молодец Цеп! Я слышу какое-то странное шипение из губ девушки. Она отворачивается, но через минуту берет себя в руки: – Ну, прости, я больше так не буду себя вести... – мне кажется, или в голосе звенят слезы? Цеп улыбается, порывисто шагает вперед и крепко обнимает девушку. Та вздрагивает и прижимается к его плечу. Глаза Анни плотно закрыты, а плечи мерно вздрагивают. Она точно плачет. Искра сочувствия к бедной девушке на долю секунды прошивает все мое существо. Опомнившись, я сердито трясу головой. Рита, эта девушка собиралась заграбастать твоего парня!