I wish you would just be real with me (СИ)

Шерлок – и свадьба. Тонкое кольцо на бледном пальце, тихий выдох: «Согласен»… Чёрт, вот оно, безумие. Из груди с болью прорвался горький смех, я уткнулась лицом в ладони, пытаясь успокоиться и нормально вздохнуть… Девушка опустилась на диван рядом со мной, приобняла меня за плечи.

- Я просто хотела сказать… Прости. Я просто хочу помочь, не знаю, может, тебе нужно что-нибудь или…

- Ты тут, этого вполне достаточно, – я с трудом справилась с подступающей истерикой, подняла глаза, попыталась растянуть губы в улыбке… Не вышло, но попробовать стоило. – Спасибо, для меня это очень важно, на самом деле. И да, не говори, пожалуйста, мне о… нём и не упоминай меня, если с ним увидишься, ладно? Не знаю, может, Джон будет спрашивать, хотя и вряд ли, но только не говори обо мне, пожалуйста. Просто ты ничего не знаешь. Я не хочу быть там даже в разговорах, я…

Способность говорить опять исчезла, горло перехватило, и я снова уткнулась в ладони, сосредотачиваясь на дыхании, которое внезапно стало чертовски тяжёлым занятием. Молли сочувственно обняла меня сильнее.

Кажется, я истратила все свои выходные вплоть до Рождества, так что на работу мне пришлось ходить. Это не было сложно или тяжело, это было… никак. Прийти, отсидеть девять часов, практически бездумно составляя стандартные тексты официальных писем, и отправиться домой, проваливаясь в некое подобие анабиоза, серое бездумное состояние, пограничное между сном и шизофренией.

Периодически заходила Молли, удивительно, но только с ней одной я была способна на что-то вроде общения. Дни слепились в одну вязкую плотную массу, давящую на грудь, угнетающую сознание, засасывающую в свой мерзко-равнодушный покой, как болотная трясина. А сопротивляться совсем и не хотелось…

Настойчивый звонок в дверь снова вынуждает вставать, ну кому это нужно, двигаться – это так сложно… Открываю дверь и понимаю, что момент схождения с ума я всё же почувствую. Ибо вот он.

- Привет, милая. Рада меня видеть?..

Нитевидный пульс (pulsus filliformis) — едва ощутимый, с трудом определяющийся пальпаторно; наблюдается, например, при шоке, острой сердечной недостаточности.

====== Часть сорок вторая, Как упал ты с неба, денница, сын зари! ======

Like hate and love

World’s apart

This fatal love was like poison right from the start

The Rasmus and Anette Olzon – October and April

Как любовь и ненависть,

Как небо и земля,

Эта роковая любовь была ядом с самого начала…

The Rasmus and Anette Olzon – Октябрь и Апрель

У меня всегда была отличная память на лица… а теперь, видимо, и шизофрения. Потому что стоящий на пороге Джим был совершенно точно не тем, с кем я случайно познакомилась в коридоре госпиталя святого Варфоломея. Никакого смущения, странной милой улыбки, этой общей встрёпанности… Этот Джим был гладко причёсан, элегантно одет, от него несло холодной, расчётливой опасностью. Как от дорогого оружия. Как от белой акулы.

Это же галлюцинация, этого не может быть на самом деле… Я ещё раз прошлась взглядом по стоящей передо мной фигуре: до блеска начищенные ботинки, короткое чёрное пальто, из-под которого выглядывает тёмно-синий элегантный костюм, белая рубашка, галстук, открытая пачка чипсов в руке, насмешливый взгляд…

- Только не говори, что не узнала меня… Я войду?

Даже не собираясь ждать ответа, мужчина прошёл мимо меня, окатив взглядом, в котором на равных смешались любопытство и презрение, затем с непосредственностью ребёнка сунул в рот пару чипсин и скрылся в гостиной.

Волна ненависти, ужаса, неверия собственным глазам и отвратительная смесь резкого жирного запаха еды и дорогого парфюма ударили в голову. К горлу поступила тошнота, в глазах потемнело… Ноги перестали слушаться, я осела на пол, с силой ударившись локтём о полку для обуви, но не почувствовав боли – всё, что я сейчас чувствовала, – это противная судорожная дрожь, сковавшая всё тело, и дурнота, крутящая желудок, холодным потом стекающая по спине.

Вроде бы мужчина продолжал что-то говорить, но смысл слов ускользал от меня, звуки терялись в оглушительно-громком стуке в ушах. Перед глазами всё плыло, кажется, я завалилась на бок, так как к щеке прижалось что-то холодное, напольная плитка, скорее всего, да два чёрных блестящих пятна, очевидно, ботинка, заполнили собой большую часть обозримого пространства.

- Убирайся. – я с трудом выплюнула это короткое слово и закашлялась, вновь уловив мерзкий запах еды. Надеюсь, меня не стошнит, хотя вряд ли даже это сможет сделать меня более жалкой…

- Не-а. – такой спокойный, даже доброжелательный голос… – Приятно, когда при виде меня падают в обморок, знаешь ли.

- За мной следят… Тебя поймают… – я изо всех сил старалась не отключиться совсем, не скатиться в вязкую темноту, не закрывать глаза…

- Конечно следят, иначе не интересно было бы и приходить. Только вот ловить меня не будут. Руки коротки.

Отчётливый смешок и мерзкий шорох пластиковой пачки. Тошнота подступила к горлу с такой силой, что я опять натужно закашлялась.

- Чтоб ты сдох… ненавижу… я…

- Да-да-да, это всё я и так знаю. У тебя новая диета? Шерлоку нравятся анорексички?