И зайцем к звёздам

– Во-первых, ты не мой спутник, ты – моя подружка, – фыркнула Яночка и улыбнулась. – У тебя были замечательные джинсы. Те, синие.

– Рваные? – Дамир скептически ухмыльнулся.

– Именно. И рубашка… Колинзовская вроде. Бордовая которая.

Дамир удивлённо приподнял брови.

– Яночка, милая… я хожу в этом в универ…

– Да-да… – отмахнулась она. – Я вообще не понимаю, как они там все, в этом твоём универе, могут учиться и работать, когда ты являешься в столь сексуальном виде! Но ты, конечно, прав. Для сегодняшней ночи мы добавим твоему образу капельку шика! Та-дам!

Она открыла свою крохотную сумочку и вытащила из неё… какую-то розовую авоську.

– Это что? – подозрительно спросил Дамир.

– Капелька шика, – Яночка расплылась в лукавой улыбке. – Поверь мне, милый, все мужики сегодня ночью будут твоими!

– Сомнительные перспективы, – пробормотал он, забрав «авоську» и пытаясь понять, как та должна привлечь на его задницу обещанные… приключения.

«Авоська» оказалась очень приятной на ощупь майкой-сеткой.

– Ты шутишь? – Дамир покрутил в руках предмет псевдо-одежды и вновь посмотрел на Яночку. – Я не пойду в этом!..

– Пойдёшь. Одевайся. Поверх – бордовую рубашку и не застёгивай! А я пока поздороваюсь с твоими домашними монстрами.

Она, кыс-кыская, отправилась на кухню ловить Пирата и окончательно выводить из себя Чужа; Дамир же, размышляя, не разумнее ли сию минуту скормить её вечно голодному псу и сделать вид, будто никто никуда идти не собирался… поплёлся в комнату переодеваться. Исключительно, чтобы, прикинуть на себя «авоську» и убедиться в полной неприемлемости Яночкиной задумки.

– Божечки, я сейчас кончу, – застонала Яночка, когда он появился на пороге кухни.

Устало изображающий взбешённого пса Чуж захлопнулся и удивлённо воззрился на хозяина.

– Думаешь… это не перебор?

– Мальчик мой! – Яночка поднялась со стула и обхватила его лицо ладонями. – Мы идём в «Грёзы»! В «Грёзы», где сегодня танцует Анри Кис! Даже голые ягодицы, сверкающие в специально прорезанных в джинсах окошечках, нынче не будут перебором… – Она рассмеялась, глядя на его округляющиеся глаза. – О, так и быть, я не буду резать твои штаны. Ограничимся лёгким макияжем.

– Ч-чем?

– Садись сюда. Твои голубые глазищи – твоё главное богатство, дорогой мой. Их обязательно надо подчеркнуть! Самую малость… Доверься мне.

Дамир покосился на Чужа. Потом – на усевшегося рядом с клеткой Пирата. И тот, и другой, кажется, серьёзно сомневались в разумности доверия Яночке, но из любопытства решили не вмешиваться.

Яночка, не обращая внимания на дружный скептицизм собравшейся публики, достала из сумочки сразу две подводки для глаз (синюю и чёрную) и на миг замерла, выбирая. Выбор пал на чёрную. Дамир с облегчением выдохнул.

Пока ждали такси, он всё же вывел Чужого на улицу. Пёс недовольно фыркал, заставляя хозяина чувствовать свою вину и нелепо оправдываться.

– Я обещал ей, Чуж. Это ещё до тебя было, понимаешь?

Чужой глянул искоса, отвернулся и, демонстративно задрав лапу, нассал на молодое деревце.

– Да ладно тебе, – уговаривал Дамир. – Меня не будет пару часов. Чего вы, маленькие, что ли. Я вам свет везде оставлю…

Сказал и поперхнулся воздухом, будто кто-то хорошенько долбанул его промеж лопаток. Он задрал голову, ища знакомые окна. Квартира Ерохиных по-прежнему ярко светилась. Арина и Тимка всё ещё сидели одни.

На душе стало вдвойне неспокойно. Мало того, что он оставляет без присмотра животных, так ведь и детей… Они, конечно, до этого тоже находились в квартире без него, но он был всего в паре минут ходьбы! А вдруг у них что-то случится, а он – вне зоны досягаемости?

– Радость моя, – застонала Яночка, когда Дамир, заведя Чужа домой, снова попробовал отвертеться от обязательств по посещению гей-клуба. – Ты не только служитель зоопарка, но и нянька? Может быть, хватит уже? У этих детишек есть отец…

– Его нет дома, – возразил Дамир.

– Вот именно! Его нет дома. И он в ус не дует. А дети-то им состряпаны, не тобой! Так какого, скажи, полового органа, ты сношаешь мне мозг, Видманов?! Всё! Слышать ничего не хочу! Тебе нужно расслабиться. Мне нужно твоё общество! Идём, машина уже ждёт. Я не прощу тебя, если ты сорвёшь мне сегодняшний вечер!

Музыка звучала довольно громко, но по ушам не била. Зато народу собралось – не протолкнуться. Впрочем, конечно, вовсе не потому, что город внезапно превратился в ветхозаветный Содом, и каждый первый мужчина в нём стал исповедовать пристрастие к сексу с представителями своего пола. Нет. Процент геев на душу населения оставался прежним и, к сожалению этих самых геев, довольно низким. Просто помещение клуба отнюдь не отличалось простором (небольшая сцена, под ней столь же скромный танцпол, барная стойка, с десяток столиков в нижнем зале и столько же на балконах), а на Анри Киса сегодня пришли даже очень ленивые представители «гомосексуального меньшинства» – аншлаг!

Яночка крепко держала Дамира за запястье и, приветливо улыбаясь каждому первому да перекидываясь парой комплиментов с каждым вторым, пробиралась к барной стойке.