И занавес опускается (ЛП)

Осторожно сжимая иглу через хлопчатобумажную перчатку, он надел её на маленький шприц из собственного саквояжа и надавил на поршень. Из среза иглы показались крошечные капельки жидкости.

На лице доктора отразилось сначала удивление, а затем ужас. Два слова — всё, что он нам сказал. Больше не требовалось ничего.

«Горький миндаль».

Мы с Малвани поражённо переглянулись; оба понимали, что это значит. Вкус горького миндаля служил верным индикатором цианида. Не существовало яда более смертоносного, чем он.

Уилкокс отрывисто бросил своему помощнику:

— Где носилки? Этого человека нужно перенести.

— А что с женщиной наверху? — озадаченно уточнил помощник врача.

— Она может подождать. Ей уже не помочь, — Уилкокс поднялся на ноги и вытер лоб. — А вот у этого мужчины, я думаю, ещё есть шанс.

Он снова взглянул на своего пациента.

Дэвид Марвин был в сознании, но его пребывание в этом мире держалось на волоске.

— Куда мы можем его перенести?

— А ближайшая больница не подходит? — спросил Малвани.

Доктор резко дёрнул головой.

— Никакой больницы. У нас нет времени. Нужна кровать, куда я смогу его уложить и оказать помощь.

Державшийся всё это время позади мистер Штраус вышел вперёд.

— Рядом с холлом есть комната для отдыха леди. Там есть диваны.

— Отлично. Итак, мне нужна горячая вода. И бренди. И много вёдер.

Никто не двинулся с места.

Уилкокс удивлённо посмотрел на столпившихся людей.

— Лучше бы вам всем поторопиться, — он бросил на нас многозначительный взгляд. — Как вы видите, время есть абсолютная ценность.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Студия местных новостей, здание «Таймс», 42-ая улица.

Нужно было проверить, получили ли в «Таймс» очередное письмо от убийцы.

Честно говоря, я был рад занять себя чем-то.

Здание «Таймс» располагалось рядом с театром «Новый Амстердам», а находясь в холле театра и шагая от стены к стене, как загнанный лев, я ничем не мог помочь Марвину.

Войдя в студию новостей «Таймс» второй раз за неделю, я был поражён: в воскресенье днём обстановка здесь была такая же оживлённая, как и в пятницу вечером. Репортёры остервенело печатали за столами, пытаясь вовремя сдать колонки новостей и выполнить указания редакторов.

И вряд ли сегодня их вышло намного меньше, чем вчера.

Было лишь одно отличие: в отсутствие Иры Зальцбурга настроение у работников было заметно лучше.

— Гибсон! Ты уже закончил со своей частью про последнюю волю Сьюзан Б. Энтони? — прокричал голос из первых рядов в студии местных новостей издательства газеты «Таймс».

— Почти, босс! — ответил молодой парень, сидящий за столом неподалёку от двери, и поправил сползшие на кончик носа очки.

— Да сколько тебе времени надо, чтобы набросать парочку связных предложений о том, что она оставила всё своё состояние на развитие избирательного права у женщин? — пробурчал тот же голос.

Я окинул взглядом комнату в поисках Фрэнка Райли либо Джека Богарти, справедливо полагая, что навязанные нам репортёры будут более полезны в моём расследовании — или, по крайней мере, лучше пойдут на контакт — чем кто-то новый.

Райли нигде не было видно, а вот Джек Богарти сидел в одиночестве за покерным столом.

— Как ты умудрился так быстро закончить, Джек? Дай угадаю: набросал коротенькую заметку о цирковых слонах, которые сейчас приехали в «Гарден»?

Мужчина низенького роста тихонько и по-доброму рассмеялся в нос.

Я вспомнил, что видел развешанные по городу плакаты с анонсом представлений цирка Барнума и Бейли на Мэдисон-сквер-гарден этой весной.

Джек усмехнулся.

— Не-а. Слоны — это развлечение, а не искусство. Даже Зальцбург не заставит меня писать про цирковые номера с гиппопотамами.

— Поспорим?

Это произнёс мужчина с торчащей изо рта сигарой.

— Ты сделаешь то, что захочет Зальцбург. И всегда будешь делать, несмотря на свои разговоры.

Джек рассмеялся, взял со стола колоду карт и начал профессионально её тасовать.

— Я делаю это за бесплатные билеты в оперу.

— Хватит уже, у нас куча работы, — прервал их мужчина с гнусавым голосом.

Богарти пожал плечами.

— Как бы то ни было, моя работа заключалась в ретроспективном обзоре оперного сезона, который закончился прошлым вечером. Большую часть статьи я написал ещё вчера, и мне оставалось лишь добавить кусочек про вчерашнее представление.

Мужчина, которого я не видел, пробурчал что-то о том, что Джеку всё даётся слишком просто.

— Не спорю. Но моя статья с множеством снимков получила полразворота на третьем листе газеты, — произнёс Богарти, лучезарно улыбаясь. — Кстати, кто хочет быстро раскинуть партейку, пока я не ушёл домой?

— Только не я. Особенно после того, как ты обыграл меня прошлый раз, — покачал головой мужчина с сигарой.

Джек снова рассмеялся, но смех затих, когда он увидел меня.

— А, детектив Зиль, — протянул он, откладывая в сторону колоду карт. — Что вас привело сюда?

— Один простой вопрос, — ответил я. — Но чтобы его обсудить, нам лучше поговорить без свидетелей, — кивнул я на остальных репортёров.