...и зелень глаз (СИ)

Шин после этого долго плакал. Сжимал в ладони браслет с колокольчиком, стучал покрасневшим кулаком об пол. Но не позволил Ивору его утешить. Считал, что его все предали. Но по-другому было никак.

Ивор попросил Элиаша проследить, чтобы Шин сел в повозку и уехал из города. Если же мальчишка после этого не поедет домой и всё же вернётся… Ивору хотелось думать, что он сделал для Шина всё, что смог.

За дверью в комнату послышался голос Талии.

— Ваши украшения…

— Оставь себе. Вряд ли «мятежники» были столь добры, что вернули мне драгоценности. Открыто носить ты их не сможешь, но, может, в будущем продашь. В любом случае они теперь твои.

Ивор неслышно усмехнулся. Наверняка Талия будет хранить их как сокровище. Королева за недолгие беседы успела её очаровать. «Вот уж не подумал бы».

Дверь широко открылась. Талия под локоть вывела Микаю. На королеве были её прежнее платье, плащ с капюшоном и тёмная повязка на глазах. Витарр запретил показывать ей убежище подпольщиков, и королева согласилась с его условием.

— Не повезло нам, снаружи зарядил ливень, — Ивор показал большим пальцем за спину, хотя королева не могла увидеть его жест.

— Значит, ты будешь меня провожать? — спросила она.

— Ага. И пешком. Уж простите, что ваш эскорт такой нищий.

Талия за королевой тихо прыснула. Королева приподняла бровь и промолчала. Ивор ступил на первую ступеньку и предупредил:

— Мне придётся вас понести, чтобы спустить.

Королева замерла на полушаге.

— Ты издеваешься.

— Ничуть. Здесь крутая лестница. С закрытыми глазами расшибётесь. Сильно мне надо собирать по полу королевские кости.

— Нахал.

— Какой есть.

Ивор поднял королеву одной рукой за бёдра. Она была такой лёгкой и худой. Микая вздрогнула и напряглась. Не расслаблялась, пока Ивор не спустил её по узкому пролёту и не поставил на ноги уже у подножия лестницы.

Когда он распахнул перед ней дверь, шум дождя стал ещё громче, а в проходе повеяло сквозняком. Но Микая стояла перед улицей, словно ощущала чудо. Ещё бы. Несколько дней сидела взаперти.

Ивор взял её за локоть и вывел наружу. Край кружевного рукава был оторван.

«Оставьте клочок где-нибудь в лесу, — сказала Микая, — это собьёт их со следа».

Глухой дождь прибивал капюшоны к голове, отяжелял плащи, бил крупными каплями по плечам. Ни единой молнии не прорывалось сквозь небо, и темнота предрассветной улицы почти ослепляла. Чёрно-серые силуэты спящих домов нависали над головой, сливались с тучами, сплетались в темноте в причудливых существ.

Но эти переулки Ивор знал слишком хорошо, чтобы заблудиться. По форме выступающих труб и балкончиков, он мог сказать, в какой части города находится. По звуку шагов мог определить, куда свернул. Сейчас под ногами хлюпала жидкая серо-бурая грязь, ближе к центральной улице она сменится на хрустящую крошку, чтобы на главной дороге окончательно перейти в чуть шершавый мощёный камень. Эти мелочи замечали только те, кто здесь живёт. Лордам из высоких дворцов и поместий они не ведомы.

Микая позволяла вести себя и то и дело старалась подавить пробивавшийся кашель. Свозь её платье Ивор ещё чувствовал жар, а на шее, лице и запястье синяки только пожелтели, но не зажили.

— Точно торопитесь вернуться?

— Если я останусь здесь, не случится ничего хорошего. Ни со мной, ни с вами.

— Вы будете сообщать нам сведения из дворца?

— Нет. За мной всегда следят. Если меня заподозрят в связи с вами, я погибла. И не думайте, будто меня спасёт Благословенная кровь. Если нужно передать что-то важное, я найду способ. Оставьте это мне.

— Значит, под честное слово…

— Отчего же? Кое-что я могу предложить прямо сейчас. Дайте мне чернила и большую бумагу.

— Что вы делаете?

— Плачу выкуп за своё освобождение.

Ивор всё принёс и внимательно следил, как Микая выводила линии на бумаге. Вскоре с удивлением обнаружил, что она чертила карту. Во имя света, королева дарила им полную карту дворца, которую Ивор так и не смог тогда добыть. Теперь они будут знать коридоры, комнаты, патрули — всё!

Ивор остановил королеву и увлёк в соседний переулок. Сквозь плотное шуршание дождя слышались хлюпающие шаги. Они мерно приближались вместе с качающимся кругом света и поскрипыванием цепи фонаря. Вот показался зелёный мундир, тёмная шляпа и тяжёлые сапоги. Они проплыли мимо, ни на миг не задержавшись.

Ивор облегчённо выдохнул и вдруг подумал, подняла бы королева тревогу, если бы видела, кто идёт? Ответ пришёл сам собой: «Нет. Во дворце не подняла. И сейчас не стала бы».

Ивор смотрел на её спокойное лицо в полутьме, но Микая, даже если и почувствовала взгляд, не повернулась в нему. Она молча стояла с гордо поднятой головой и прямой осанкой. Такая далёкая от всего, что представлял собой Ивор.

— Если мы выиграем войну… что вы будете делать?

— Править. По праву и долгу Благословенной крови. Злодеи возложили на мою голову корону, так пусть пожалеют об этом.

Она будет править. В этом Ивор не сомневался. А найдётся ли место в её правлении таким как он? Или все её слова окажутся сном, хитростью, обманом — и народу не останется надежды ни на справедливость, ни на счастье?