И жили долго и счастливо

Утреннее солнце играло в ее собранных на затылке волосах, создавая своеобразный нимб вокруг ее головы и удивительно освещая ее черты: аккуратно изогнутые брови, высокие скулы и прямой подбородок. Солнечный свет позолотил ее полные, чувственные губы. Чейза как будто что-то толкало ей навстречу. Он с трудом преодолел желание окунуться в эти ласкающие ее лучи и дать им проникнуть в его вены.

Джо неотрывно смотрела на Джейсона, но ее щеки горели совсем не из-за брата. Она поставила его чемодан на землю, сунула ему в руки бумажный пакет и крепко обняла его.

Наконец старенький пикап скрылся в дорожной пыли.

— Чем ты хочешь заняться сегодня? — спросил Чейз. Он хотел, чтобы его слова прозвучали как можно естественнее, но в голосе его были натянутость и фальшь.

— Мне действительно нужно поработать над сюжетами, — ответила она, стараясь избегать его взгляда.

— Сегодня такой прекрасный день, а ты хочешь запереться со своим компьютером.

— Джордж очень строго относится к тому, чтобы работа была готова в срок.

— Но ведь ему нужно, чтобы ты предложила какие-то идеи, верно?

— А это вряд ли займет много времени. Ты ведь это хотел сказать, Чейз?

Чейз стиснул зубы, чтобы не нагрубить, ведь именно это он и собирался сказать.

— Почему бы нам не прокатиться верхом? — предложил он. — Я постараюсь вести себя хорошо, буду поаккуратнее в высказываниях.

Джо улыбнулась, но посмотрела ему в глаза очень серьезно.

— Как много препятствий… — Она нежно провела рукой по его щеке, и это прикосновение достигло ее сердца, даже если она не готова была это признать. — Ты не должен меняться ради меня, Чейз, — сказала она мягко, ее глаза блестели. — Я в любом случае с радостью останусь с тобой.

Он закрыл глаза, потянувшись за ее рукой и благодаря Бога, каким бы он ни был, за данный ему еще один шанс. И только сейчас понял, что она сказала что-то обидное.

— Я тебе покажу, как смеяться надо мной! — воскликнул он, подхватывая ее на руки и направляясь со своей ношей к лошадям.

То, как она беззвучно рассмеялась, ее тепло, согревавшее его грудь, заставили его вновь бороться с желанием. Когда она обняла его за шею и положила голову ему на грудь, Чейз почувствовал, что может победить весь мир — что, возможно, будет гораздо легче, чем победить эту маленькую упрямую женщину.

Впрочем, и награда за эту победу будет намного ценнее.

* * *

Их лошади бесцельно пробирались сквозь кустарник и заросли травы, которые составляли богатую фауну «Тауэр-Си». Ивы и осины окружали ранчо живой изгородью, формы которой могли быть созданы только природой.

Вайоминг очень сильно отличался от Висконсина, но Джо по-настоящему полюбила эти места. Каждый вдох нес умиротворение и покой. Теплые пальцы ветра гладили ее кожу, а слух успокаивали песни полевых птиц.

И хотя еще сегодня утром она чувствовала себя с Чейзом скованно и напряженно, сейчас спокойствие, царившее в природе, наполняло умиротворением их души.

Кажется, Чейз тоже почувствовал, как между ними зародилось что-то совершенно новое, и заставил своего скакуна подъехать поближе.

— Ты сегодня очень молчаливая.

Его глубокий бархатный голос заставил ее очнуться и разбудил желание обвить его шею руками, почувствовать, как в его груди рождаются эти удивительные звуки. Она приостановила свою лошадь, чтобы посмотреть в его глаза и дать ему понять, как счастлива она в это утро.

— Солнце, — пробормотала она, глядя в его глаза, излучавшие удивительный свет. — Когда ты вот так улыбаешься, мне кажется, что всю мою жизнь шел дождь и вдруг выглянуло солнце.

Джо понимала, что он чувствует. Утреннее напряжение ушло, превратившись в предвкушение чего-то удивительного, которое поселилось где-то внизу живота. На ней были только блузка с короткими рукавами и выцветшие джинсы, но все это, казалось, создавало между ними непреодолимый барьер. Она не могла сопротивляться желанию остаться с ним наедине в каком-нибудь уединенном месте, где магия этого удивительного чувства унесла бы их туда, где они были бы по-настоящему счастливы.

Взгляд Чейза буравил ее глаза, читая в них желание, которое она даже не пыталась скрыть. Он пробормотал что-то и закрыл глаза, откинув голову так, что лучи солнца ласкали его щеки.

Джо смотрела на его крепкую шею, силясь побороть в себе чувство, которое было ей теперь так знакомо. Ей стоило больших усилий удержаться от искушения протянуть руку и коснуться этой теплой бронзовой кожи, почувствовать, как бьется под ней жизнь.

— У тебя прекрасное ранчо, Чейз. Я понимаю, почему ты так любишь его.

— Эта земля исцеляет, но она и жестока, как красивая гордая женщина. Она притягивает к себе мужчин, а затем ломает тех, кто оказывается слаб. Остальных она просто давит.

Чейз Риордан боялся и восхищался женским началом земли, как его предки-аборигены. Как бы он ни запутывался в отношениях с женщинами, земля всегда ждала его, чтобы успокоить и излечить. Джо стало грустно от мысли, что он будет готов уйти от ее любви к земле, которая спрячет его от нее, Джо.

Но она загнала эту боль глубоко в сердце, подняла подбородок и взглянула на свою прекрасную соперницу по-новому.