И жили они долго и счастливо

— Я не знаю, как это доказать, — вздохнул он. — Я могу поклясться тебе. Или ты можешь просто поверить мне.

Василиса мысленно сосчитала до десяти, пытаясь успокоиться. Был еще один вариант, только она не была уверена, что Кощей сочтет его приемлемым. Что в той форме, в которой она хотела к нему прибегнуть, его вообще можно было таковым счесть. Но, кажется, это был ее единственный шанс. Она должна была сказать все и сразу. Если она не сделает этого, то все повторится. Если она хочет свободы, то должна научиться постоять за себя и свои границы.

— Ты как-то сказал, что я могла бы обсудить с тобой условия, — осторожно произнесла Василиса.

Она ожидала, что Кощей разозлится, но он внезапно расслабился и даже улыбнулся. Сложил пальцы домиком на столе и принял очень уверенный и деловой вид. Василиса невольно позавидовала. Хотела бы она ощущать себя также. Но в данной момент она чувствовала только вину оттого, что не могла по-другому.

— Деловой подход, — хмыкнул Кощей. — Ценю. Что ж, давай обсудим. Чего ты хочешь?

— Я продолжаю работать, — выпалила Василиса. — Продолжаю жить в своей квартире. Продолжаю дружить с Настей и ходить с ней туда, куда захочу, — она заглянула ему в глаза, пытаясь определить, уже перешла черту или еще нет, но Кощей был спокоен.

— Что ж, — кивнул Кощей после небольшого промедления. — Свобода воли и равноправие сторон. Вполне закономерные и законные требования. Хотя меня немного удручает твое желание продолжать жить в этой халупе, но если тебе так нравится…

Василиса понуро ссутулилась, и он вздохнул.

— Хорошо, извини, не халупа. После моего замка любая квартира покажется клетушкой, не сердись. В общем, я согласен с твоими условия.

— Это не все, — она закрыла глаза, набралась решимости и сказала главное. — Я не хочу больше замуж. И не хочу детей. И я не готова оставить тебя здесь на ночь прямо сегодня, если ты, конечно, понимаешь, о чем я. И ты должен пообещать, что если я решу все это прекратить, ты отпустишь меня… И ты не поведешь меня в Навь. Пожалуйста...

— Изумительное начало прекрасных отношений, — несколько ошарашенно протянул Кощей. — Но я согласен. Ты хочешь магическую клятву?

Василиса в неверии распахнула глаза. Не может быть! Но на лице Кощея не было и тени улыбки. Он не шутил и не смеялся над ней.

— Не надо клятвы, — это было опрометчиво, но она и так потребовала от него слишком много. Если потребовать ещё и это, то лучше вообще ничего не начинать. — Мне будет достаточно твоего слова.

— В таком случае, оно у тебя есть.

— А твои условия? — обмирая, спросила Василиса.

После ее списка он был вправе потребовать от нее что угодно, и вряд ли она имела моральное право ему отказать. Кощей усмехнулся, но потом вдруг стал предельно серьезным.

— Просто будь мне верной. Согласна?

Василиса кивнула. Это она могла ему обещать. Потом опомнилась.

— Да… Да.

— А теперь иди ко мне, — нетерпеливо позвал он, протягивая ей руку.

И она пошла, на мгновение подумав, что Каа все-таки заполучил своего бандар-лога, дав ему обещание просто подержать в пасти, но не есть. Надолго ли его хватит? Что ж, кажется, ей предстояло это выяснить. Но как же хорошо было в его руках. И она снова поцеловала его. На этот раз Кощей был сдержанней и излишнего рвения не проявлял, за что Василиса была ему благодарна. Она отстранилась и тут же поняла, что зря это сделала. Ей было мало.

Кощей же смотрел на нее довольно и с нескрываемым торжеством.

— Все-таки получил свое? — не сумев скрыть беспокойства, спросила Василиса.

— Я обещаю, ты не пожалеешь, — уверенно ответил он.

И она позволила себе поверить ему. А вдруг и правда в ее жизни случится чудо и наконец-то все сложится как надо. И поскольку уж она ввязалась во все это, то, наверное, уже можно было начать получать бонусы.

— А можно еще раз? — спросила она, скосив глаза на его губы.

Кощей засмеялся.

— Можно еще много, много раз, — ответил он.

***

Кощей вышел на улицу, вдохнул сырой воздух, поднял глаза к небу. Подсвеченное огнями города, оно было едва ли не беззвездным. То тут, то там обманчиво мелькали огни самолетов, и лишь полярная звезда одиноко сияла высоко над крышами домов. В груди все еще сохранялось тепло, что подарили ему поцелуи с Василисой, хотя теперь он и понял, что скоро оно развеется. Он чувствовал, как едва заметно потеплел перстень на мизинце, чего с ним никогда раньше не случалось.

Когда Василиса поцеловала его в первый раз, у Кощея возникло чувство, словно он много дней бродил в ледяном буране, и вдруг набрел на дом, куда его впустили, и внутри было тепло, и его напоили чем-то горячим. И ему мгновенно стало мало этого. Хотелось больше тепла, хотелось согреться до конца. Не желая ждать, он по привычке попытался взять желаемое сам, а его вдруг выставили из этого дома обратно в метель, даже не дав приготовиться, и от того злой ветер, захвативший врасплох, показался в два раза холоднее.

Кощей не был дураком, он быстро понял, что произошло.