И жили они долго и счастливо

Очнувшийся во всех смыслах Елисей встрече с главным героем своих воображаемых подвигов не обрадовался. Как только понял, кто перед ним, забыл даже про свою ненависть к Агате, которая очень неуклюже и явно понапрасну пыталась извиниться перед ним через Демьяна. Зато гордость не позволила ему отказать Кощею, когда тот предложил продемонстрировать свои навыки владения мечом. Правда, в тренировочный зал Отдела магического правопорядка он шел как на заклание. Видимо был уверен, что его ведут туда убивать. Может быть, он бы и кинулся за помощью к кому в коридорах Отдела, но там с Кощеем вежливо здоровались, и это окончательно добило мальчишку.

В тренировочном зале в такой час было пусто. Кощей отошел в угол, где был сложен инвентарь, снял со стены один из двух железных мечей, предназначенных для показательных боев, и протянул Елисею. Тот недоверчиво принял его, покрутил в руке, примеряясь.

Себе Кощей взял меч деревянный. Провел пальцами по лезвию, шепча заговор: чтобы железо не разрубило.

— Решили меня убить, чтобы я не передал темную ведьму правосудию? — звонко спросил царевич, вставая в стойку.

Кощей улыбнулся.

— Я рад, что ты трезво оцениваешь свои возможности, — уважительно кивнул он. — Нет, хочу поговорить, а это, чтобы нам обоим не заскучать в процессе.

И он сделал молниеносный выпад и выбил меч из рук Елисея.

— Хотел бы убить, не стал бы тащить тебя в самое сердце Отдела безопасности, — не сдержал усмешки он. — Ты вроде как сердился на Сокола за то, что он не взял тебя в свой отряд. Но я бы на твоем месте был бы ему благодарен: боевой маг без логики — мертвый маг. А ты даже не маг. Поднимай.

Елисей скрипнул зубами, и, не отворачиваясь и не сводя глаз со своего противника, попятился к мечу, взял его в руку, снова встал в стойку.

— Меня учили лучшие! — воскликнул он.

Кощей снова улыбнулся.

— В первый раз я взял меч в руки в тридцать лет. И так уж случилось, что сразу пришлось им махать. Весьма бездарно, впрочем, и это было видно даже тем, кто вообще ничего в этом не понимал. В том бою меня успели несколько раз проткнуть, прежде чем я догадался оставить принципы и честь и воспользоваться магией. Меня учила жизнь. Ты будешь нападать или нет?

Юноша вспыхнул и сделал выпад, Кощей играючи поймал его меч своим, сделал поворот, раскручивая Елисея. Тот удержал равновесие, но потерял контроль над ситуацией. Сражайся они по-настоящему, он бы уже был мертв.

— Зачем вы со мной играете? — выкрикнул он.

— А ты правда хочешь, чтобы я закончил с играми?

— Да!

— Как скажешь.

Это был очень короткий бой. Деревянный меч описал дугу, ударил плашмя Елисея по ногам, и тот упал, тупое острие уперлось ему под кадык, не оставляя сомнений: если Кощей захочет, то любой вздох сможет сделать для него последним даже с таким оружием.

— Тебе только кажется, что ты умеешь сражаться, — рыкнул Кощей. — Точно так же тебе только кажется, что ты знаешь, где добро, а где зло, и что ты-то уж точно на правильной стороне. Ты осудил Агату, еще когда увидел ее в первый раз, ничего не зная о ней. Ты провоцировал ее раз за разом. А теперь у тебя наконец есть повод, чтобы отомстить ей за то, что она не укладывается в твое представление о правильном мире. И ее судьба нынче в твоих руках. Что скажешь, Елисей, это приятное чувство?

Елисей сглотнул. Острие оцарапало кадык, и Кощей отвел руку.

— Редко кто становится темным осознанно, — продолжил он. — Дорожек к тьме куда больше и они куда разнообразнее тех, что ведут к свету. Часто так сразу-то и не отличишь.

— Зачем вам это? — спросил Елисей. — Какая вам разница, что с ней станет?

— Ее брат мой будущий ученик, — пожал плечами Кощей. — И мне хотелось бы, чтобы он думал об учебе, а не о том, не трут ли кандалы его сестре и не мешает ли ей пристальное внимание магического совета. Впрочем, подумай и над своей выгодой: они оба останутся должны тебе пожизненно.

— Вы мне что, шантажировать их предлагаете? — распахнул в неверии глаза Елисей.

— Почему нет? — пожал плечами Кощей. — Шантаж такой же способ получить желаемое, как и все остальные. А вдруг тебе что-нибудь очень уж понадобится: зелье какое-нибудь запрещенное. Вот тебе Агата отказать и не сможет.

— Это вы так Василису Петровну заполучили? — зло воскликнул Демьян. — Зельем опоили?

Кощей остановился. Повернулся к нему. Зло сверкнули зеленые глаза, и Елисей, который уже успел встать, невольно сделал шаг назад, ощутил мороз, змейкой скользнувший под кожу.

— Василиса остается со мной добровольно, — процедил Кощей. — По своему решению. По своему желанию. Зная, что может уйти и что ничего ей за это не будет. А если ты не способен чего-то понять, то и не лезь. Что ты хочешь за свое молчание? Место в отряде Сокола я тебе обещать не могу. Но может все проще, и я смогу откупиться золотом и драгоценностями? Так назови цену.

Елисей открыл рот, но задохнулся от возмущения, и так ничего и не сказал.

— Понятно, — заключил Кощей. — Но ты подумай, не спеши. Иметь в должниках меня куда выгоднее, нежели за спасибо подвести девчонку под суд.

И он повернулся и пошел к выходу.