И жизнь, и слезы, и любовь

Выйдя из метро, я решила позвонить Шуйскому и попросить, чтобы он просто отдал мои вещи. Пусть вернет хоть то, с чем я к нему пришла. Не надо мне всего, купленного им. Я набираю из автомата его номер. Он не берет трубку долго-долго. Включен автоответчик. Я наговариваю на него:

— Отдай мне, пожалуйста, документы и вещи, с которыми я к тебе пришла.

В какой-то момент он взял трубку. Услышал, что звоню я, — и сразу ее кинул. Я продолжаю настойчиво звонить.

Ни с того ни с сего он одумался. Говорит:

— Заходи.

Я возвращаюсь. Захожу в подъезд. Лифт не работал, поэтому пришлось подниматься пешком.

Уже подходя к нашему этажу, я услышала, как с характерным звуком захлопнулась металлическая дверь квартиры Шуйского. На лестнице лицом к лицу я столкнулась с какой-то молодой женщиной. Я сразу поняла: она вышла от него.

Шуйский распахнул передо мной дверь:

— Заходи!

Я поняла: вернулась зря. Шуйский был пьян и находился в абсолютно невменяемом состоянии. Вещи собрать я не решилась.

Если сейчас примусь выяснять отношения, если скажу хоть слово, случится что-то страшное. Решила: сейчас надо просто затихнуть, дать ему возможность отоспаться. А там, на трезвую голову, все и выясним. Так я осталась в квартире.

Он проспался, проснулся, встал. Молчит. И я молчу. Несколько дней мы вообще не разговаривали. Жили как соседи по коммуналке. Потом Шуйский смилостивился:

— Можешь пожить здесь две недели. За это время квартиру себе подыщешь.

— Хорошо, — отвечаю.

Ситуация повторяется: те же слова я уже услышала от совершенно чужого человека — женщины, которая пустила нас с Лёней две недели пожить в своей комнате. Тогда мы чувствовали благодарность к квартирной хозяйке. А сейчас… Сейчас это я услышала от человека, который утверждал: никого ближе, чем я, у него не было и нет.

Любовь не уходит в один миг. Иногда нужна непросто неприятность, а катастрофа, чтобы ее разрушить.

Я все равно любила его. В начале этой книги я вспоминала, как стояла у окна и рыдала, провожая глазами своего мучителя.

Вот я и дошла до этого эпизода. Шуйский мирно прохаживался по двору с бультерьером на поводке. А я молча плакала у окна: как же это я больше никогда его не увижу, не услышу его голоса, не почувствую его запах. Как же моя жизнь будет без этой любви? Разве смогу я кого-нибудь еще так сильно любить?

Нет, думаю, нельзя легко отказываться от такого светлого чувства. Наверное, я в чем-то не права, провоцирую любимого на неблаговидные поступки своим неправильным поведением. Наверняка можно сделать так, чтобы он вел себя иначе. (Подумать только: жертва должна вести себя так, чтоб маньяк ее не трогал!)

После долгих раздумий я пришла к простому в своей гениальности выводу: нужно бороться с алкоголизмом!..

* * *

За милостиво данные мне Шуйским две недели жизнь пошла в нормальное русло. Мы помирились. Наши отношения восстановились.

— Саш, я не понимаю, как мне себя вести. Я не понимаю, что мне делать? — спросила я.

— Все умеют себя вести со мной пьяным, а ты — нет. Вот и ты учись, — ответил мой избранник.

Он меня такой своей логикой просто обескуражил…

Я тогда достаточно часто звонила маме, но про свои отношения с Шуйским ничего ей не рассказывала. Я жалела родителей.

На пути к большой сцене

Карьера моя не стояла на месте. Шел 1992 год. В то время я много участвовала в разных профессиональных конкурсах. Шуйский придавал этому значение. Надо отдать ему должное, он понимал: не так важно победить, как важно сделать так, чтобы тебя знали. У меня уже были два записанных альбома: было с чем выходить к публике. Но Шуйский считал, что конкурсы — это реклама, возможность проверить свои силы, лишний опыт публичных выступлений на больших, столичных площадках. Никому подобная практика еще не мешала.

Началось все с «Утренней звезды», в которой я победила. Проект был хорош тем, что длился очень долго: отборочные туры давали возможность раз в месяц появиться на центральном канале телевидения, петь живьем, на красивой сцене.

На том конкурсе я впервые услышала о продюсере Иосифе Пригожине. Именно его подопечная стала моей главной конкуренткой. Как и я, она дошла до финала, но проиграла.

Состязание «Ступень к Парнасу» закончилось для меня «весьма престижным» призом зрительских симпатий. В качестве презента я получила платье. У меня сохранилась старенькая видеопленка. Я стою на сцене. Заключительный этап конкурса. Раздают награды. Рядом — худенький молодой человек в очках: Валерий Меладзе. Он также получил тогда скромную награду — ящик шампанского.

В конкурсе «Братиславская лира» я победила. Это было особенно почетно из-за специфической политической ситуации, сложившейся к тому моменту. Варшавский блок недавно распался. Русских в бывших его странах не жаловали. Если раньше наши исполнители ездили в Сопот, Братиславу за призами, то теперь они оказывались освистаны. Меня поначалу тоже приняли в штыки. Когда объявили:

— Валерия! Певица из России, — на сцену полетели банки из-под пива.

Я исполнила песню The Sky Belongs to Me из альбома «Симфония тайги», и она растопила лед в сердцах зрителей.