Я - аферист. Признания банкира

Номер Один пошел в разнос. Я начал догадываться, что произошло. По всей видимости, наш дорогой президент имел неприятный телефонный разговор и теперь срывает раздражение на первом встречном, готовом, как последний олух, давать ему отпор. То есть на мне. Я решил переместить дискуссию в другую плоскость:

— Видели последние предложения в нашем коммюнике для прессы?

— Приходится все перечитывать из-за этой новой директорши по коммуникациям, которая ничего не смыслит в корпоративном духе.

— Она в этой должности всего две недели. Может, стоит дать ей шанс?

— Делайте как хотите. Проблема не в этом. Не понимаю, как вы могли до такой степени утратить контроль над ситуацией за последние несколько месяцев.

— Я вообще не знаю, что вы имеете в виду.

— А я думаю, прекрасно знаете.

— Вопрос был поставлен. Было подчеркнуто, что вы обо всем проинформированы.

— И AIG — это тоже, вероятно, я?

— Полагаю, да.

— Хорошо устроились! Красивая должность, заоблачная зарплата, образцовое семейство… Ничего не скажешь, точно по мерке ваших амбиций!

— Что вы хотите доказать?

— Знаете, мой дорогой, наверняка существуют причины, по которым я занимаю это кресло… И по которым вы, скажу по секрету, никогда не окажетесь в нем! Мне известно, что богатые люди всегда вас завораживали, но их круг на самом деле невероятно далек от вас.

— Думаю, на этом можно остановиться, если не возражаете.

— Вы правы, Дамьен. Думаю, на этом вы в конце концов и остановитесь!

22. ПРОГРАММА МЕНЯЕТСЯ

Я покинул кабинет этого козла с единственным желанием: громить все, что попадется под руку. Рванул в туалет, чтобы освежить мысли. Подставил голову под струю холодной воды и постепенно успокоился. Глубоко вздохнул и вышел. О том, чтобы вернуться домой, как я обещал дочери, не могло быть и речи. Придется Хлое обойтись маминой компанией. Тем более что она уже давно не особо нуждалась в обществе родителей. Безумно хотелось как следует надраться. Или лучше?..

Я позвонил Мэнди, надеясь, что она поднимет мне настроение. Чудо! Ее мобильный включен.

Второе чудо: она приехала в Париж на два дня. Единственная неприятность: ее вечер уже занят. Я расстроился. Она это почувствовала и предложила прямо сейчас встретиться в "Бристоле", роскошном отеле на улице Фобур-Сент-Оноре. Чтобы выпить или чтобы трахнуться?

Судя по всему, Мэнди собиралась обойтись совместным распитием мохито. Я впервые встречался с ней в этом месте. Моя платная красотка ждала в салоне, примыкающем к входному холлу, усевшись нога на ногу в глубине огромного мягкого кресла. Она выглядела веселой и, здороваясь, обняла и крепко поцеловала меня. Непривычная реакция для этой заядлой путешественницы, которая "никогда не целуется в губы". Может, почувствовала, что я не в своей тарелке?

Мэнди сразу заговорила, давая мне время собраться с мыслями:

— Обожаю это место. Тебе известно, что здесь самая высокая в столице концентрация девушек? Но обрати внимание: только высший сорт! Самые сливки! Никакой "крыши", никаких "хозяев", никакого ботокса! Мы дорого платим за свои люксы. Взамен персонал оставляет нас в покое.

— Хочешь сказать, что здесь все знают, чем вы занимаетесь, да?

— Ну конечно. Вспоминаю Жан-Луи, директора… Пятнадцать лет назад он рвал на себе волосы. Начали появляться русские с их деревенскими манерами и чемоданами, набитыми долларами и водкой. Девушки — вульгарные, они целыми днями визжали и капризничали. Мне было стыдно, и я боялась, что меня спутают с этими дешевками. Впрочем, завсегдатаи "Бристоля" тоже были шокированы и грозились съехать… А потом случился две тысячи первый.

— То есть?

— Да ты сам знаешь! Американцы покинули Париж. Дорогие отели склонили головы перед всеми нуворишами планеты, засыпав их рекламными предложениями. Выживание роскошных гостиниц зависело только от них. "Бристоль" смирился, как и все остальные.

Самое интересное, что и мы тогда в Банке, зажмурившись, рванули на запах денег. И мы тоже разбрасывали направо и налево разнообразные подарки и рекламные предложения. Другое дело, что банкиры, в отличие от владельцев шикарных отелей, всегда готовы с восторгом жрать из любой кормушки.

— И как ты приспособилась? Перешла на русских?

— Конечно нет! Для них я — недостаточно блондинка, поэтому продолжила завлекать саудовцев, постепенно удаляясь от Парижа. Как оказалось, я была права. Русские не соблюдают правил. Они плохо обращаются с девушками и вечно торгуются.

Когда Мэнди рассуждает об этике своей профессии, впору засомневаться в том, чем она занимается. В глубине души красавица обожает свое ремесло. С ее точки зрения, это труд, который не терпит посредственности и где нужно показывать только отличные результаты. Никакой расхлябанности, никакой работы "вполноги". Стремясь всегда удовлетворять клиентов, она делает ставку на свои таланты и шелковое белье. Похоже, барышня гордо несет знамя девушек по вызову всего мира! United Colors of Sex[59]! Ну вот, у меня уже и стоит…

— И ты приводишь сюда своих… подопечных?