Я Алекто Кэрроу!

А вечером Антонин приволок в директорский кабинет пьяного в зюзю Рабастана и выгрузил из карманов мантии несколько бутылок огневиски и водки прямо на письменный стол.

- Нашел место для пьянок! – вяло возмутился Снейп, которому прервали вялотекущий педсовет сильно усеченного состава.

- А ты не… вз.. возн.. кай… - пошатывающийся Рабастан честно пытался наставить на нашего директора указательный палец, но у него не получилось. Наверное, не определил, в каком ряду находится главный собеседник.

- Как вы только не расщепились? - поежился Амикус.

- Талант не пропьешь! – приосанился Антонин. – Северус, ты насчет закуски распорядись, а?

- Совсем плохо, что ли? – спросила я, кутаясь в шаль. – Что хоть случилось?

- Млчи… женщ-щ-щ-щина! – меня Рабастан как-то определил. – Б.. бабы… все зло … от б-баб… С-с-с-суки! … Не… - тут он сфокусировал взгляд на мне. – Ты не с-с-сука! … Ты… своя… Ал… Алекто… А вот Белла… У-у-у-у-у… С-с-с-с-сука! … А ты… С-с-с-снейп? … Ты свой? … Или тоже… с-с-сука?

Все ясно, там действительно что-то случилось. Снейп распорядился, чтобы подали закуску и на всякий случай наложил на кабинет директора заглушающие чары. Антонин и Амикус разлили огневиски и водку.

- Ты… - снова сфокусировал на мне взгляд Рабастан, - з..за чужих… пр… пор.. ж-жи…вашь… чжая… кр-р-роффь… А Белла!...

Он покрутил головой и чуть не рухнул мордой в пудинг, который притащили домовики.

- Насколько я понял, - пояснил Антонин, - Беллатрикс пыталась убить свою сестру и беременную племянницу. Руди ее как-то угомонил. А этот… Ну, куда его? А тут хоть проорется. Нельзя его бросать.

Да, проблема. Тут действительно надо проораться и… проблеваться всем этим, наверное. Не память же ему стирать.

Амикус опрокинул стакан огневиски.

- Мерлин! – поежился он. – Это же проклятие на всю жизнь. Бывало, что изгоняли из Рода, но убивать свою кровь…

- Так Беллатрикс и не Блэк давно, - сказала я, - она же давно Лестранж. Не ей и решать.

- Лорд говорил про позор в семье, - осторожно напомнил Антонин, - но теперь-то столько всего выяснилось. Грязнокровка может и не грязнокровкой оказаться. А что ребенок от оборотня… Так может он и не оборотень. Ребенок, в смысле. Чего гнать гиппогрифов? А Беллу понесло по кочкам.

- С-с-с-с-сука! – откликнулся на имя невестки Рабастан.

Мы дружно выпили. Да, желание выслужиться и привлечь внимание Лорда Беллу ни до чего хорошего не доведет. И хрен бы с ней, но ведь натворит дел.

- У дочери Андромеды редкий Дар, - проговорил Снейп, - метаморф.

- Правда? – удивился Амикус. – А говорили, что они больше не рождаются.

- Нимфадора Тонкс плохо его контролирует, - пояснил Снейп, - обучение нужно, наверное. У нее цвет волос меняется в зависимости от настроения. Бывает, что черты лица плывут, но, вообще-то, Дар выраженный.

- Так чего такими разбрасываться? – хмыкнул Антонин. – Но с оборотнем она зря связалась.

- Там от оборотня-то ничего нет, - ухмыльнулся Снейп, - тряпка одна. Это ж Люпин. Угораздило девчонку.

- С-с-сука! – донеслось из пудинга.

- Он хоть проспится? – спросила я. – Сколько выпил-то?

- А я откуда знаю? – Антонин снова разлил. – Я его таким и подхватил. Ну и решил, что лучше к вам. И компания подходящая, и спать, если что, уложите. А то еще влипнет куда.

- Молодые люди, как вам не стыдно?! – послышалось со стены.

- Пшел…нхрен… Инсендио! – махнул не глядя палочкой Рабастан.

Наколдованное пламя не причинило портрету Дамблдора никакого вреда.

- Рабастан… - начал Снейп, доставая свою.

- Инсендио! – упрямо повторил младший Лестранж. – С-с-с-сука!

- Эксп…

- Адеско Файр!

Вот зараза пьяная! И как выговорил только? Мы подорвались мгновенно и закрыли себя и часть кабинета щитами. Сноп Адского Пламени накрыл портрет Дамблдора. Почему-то тот не сбежал, а просто заметался внутри рамы. Температура в кабинете ощутимо поднялась, по границе наших щитов проскальзывали искорки, Рабастан явно вложил в заклинание всю свою злость. Но вот какая штука - Адское пламя словно что-то приковывало именно к портрету Дамблдора, оно сосредоточилось на нем, но почти не затронуло больше ничего, а на нас лишь пыхало нестерпимым жаром. Мы даже продолжали видеть за огненными языками метания по портрету фигурки бывшего директора, как вдруг раздался какой-то дикий, безумный визг, и от портрета отделилось облачко черного дыма, которое тут же поглотил Адский огонь. Поглотил и… исчез. Словно выполнил свое предназначение.

- Басти, твою мать! – взвыл Антонин.

Рабастан опустил палочку. Мы замерли. Не может быть…

На какой-то момент все протрезвели. Ну, я так точно. Ай да дедуля! Но теперь понятно и то, почему от него «Секо» в исполнении Беллы отскочило.

Снейп сидел, как громом пораженный, Антонин витиевато выматерился, мы с Амикусом переглянулись, а Рабастан вернулся к пудингу.

- Сука! – повторил он. – И так бдт… с каж-ж-жым.

- Это то, о чем я подумала? – не очень уверенно проговорила я.

Амикус икнул. Антонин хмыкнул.

- Северус, блокируй-ка остальные портреты. Ты же можешь приказать, чтобы молчали?

- Естественно! – Снейп немного пришел в себя и проговорил формулу запрета.