Я, ангел

В таком состоянии его разум всасывал детали как воздух.

Он отпустил те узды контроля, в которых обычно держал своё тело.

В остальное время, нормальное, нерабочее время без сражений с демонами Дэгс держал себя в ежовых рукавицах. Он ходил так, будто постоянно задерживал дыхание, и каждая его мышца напоминала сжавшуюся пружину.

Вот почему у него не оставалось сил притворяться перед другими людьми.

У Дэгса редко имелась энергия, чтобы изображать нормальность или поддерживать обычный разговор. Он знал, что кажется странным. Он даже сочувствовал тем людям, которые пытались с ним поладить.

Дэгс не умел ладить.

Он был напряжённым постоянно, каждый день — пока ходил, ел, проводил время с другими людьми, принимал душ, сидел в кофейнях с видом на Обсерваторию Гриффита.

Он пытался делать это даже во сне.

Но тут процент его провалов был довольно высок.

Даже сейчас, после десяти с лишним лет практики, он не мог овладеть этой штукой во сне.

В глазах боксёра сверкнуло нечеловеческое красное свечение, подтверждавшее то, что Дэгс уже знал. Вспышка света заставила Дэгса моргнуть, и в эту паузу мужчина нанёс неприлично быстрый удар.

Дэгс подметил скорость и силу атаки, скользнув вправо и резко выгнувшись, чтобы ударить в ухо мужчину, который был чуть пониже ростом.

На сей раз парень зашипел на него.

В смысле, реально зашипел… как змея. Или как взбешённый кот.

— Феникс, — сказал мужчина, и шипение искажало его слова.

Дэгс застыл.

До сих пор он не осознавал этого, но они впервые заговорили, во всяком случае, друг с другом. Дэгс говорил с женщиной, парень орал на своего пса, но никогда не обращался к самому Дэгсу.

Боксёр-демон улыбнулся ему.

Это была чертовски пугающая улыбка. Она растянула толстые, покрытые шрамами губы боксёра, и его глаза неестественно ярко сверкнули тем красным свечением демонического света.

— Феникс сгорит. Ты опоздал, набожный мудак.

Дэгс замахнулся, но на сей раз боксёр ускользнул в сторону.

Он двигался так быстро, что Дэгс озадаченно нахмурился, сместив свой вес, чтобы компенсировать и последовать за ним. Обычно он был быстрее демонов. Это серьёзное преимущество появилось после Изменения. Он был сильнее их, быстрее и обычно умнее.

И это единственная причина, по которой он до сих пор жив.

Когда тот толстый кулак снова устремился в его сторону, Дэгс рефлекторно сдвинул плечо назад, скользнув в сторону и ниже, но едва успев. Он использовал инерцию, чтобы выгнуться и атаковать кулаком. Демон пригнулся и увернулся, и удар пришёлся вскользь по его плечу.

С этим парнем определённо что-то не так… в смысле, сильнее «не так», чем с большинством демонов.

В основном они были довольно тупыми. Даже бездумными.

Они хотели наркотиков, секса, иногда крови, иногда детей, иногда женщин, иногда даже денег. Некоторые желали власти и пытались внедриться в преступные синдикаты. Некоторые пробирались в правоохранительные органы и даже политические учреждения.

Но они не были замысловатыми.

Их желания и планы обычно были довольно прямолинейными.

Разум и глаза Дэгса изучали то, как тело противника приняло удар его кулака. Демон определённо переносил атаки слишком легко, двигался слишком быстро, сила и скорость Дэгса его совершенно не удивляли.

Судя по его комментарию ранее и тому узнаванию, промелькнувшему в глазах, он мог даже знать, кто такой Дэгс.

Подумав об этом, Дэгс подпрыгнул и обрушился со сжатым кулаком, используя гравитацию и мышцы, чтобы врезать боксёру прямо по лицу. Сочетание его веса, гравитации и инерции, не говоря уж о талии и бёдрах, в которые он вложил силу удара, заставило парня упасть на асфальт.

Наконец-то.

Но боксёр всё равно реагировал недостаточно.

Он охнул, когда его колени ударились об асфальт, и Дэгс услышал, как что-то хрустнуло — что-то, по звуку очень походившее на ломающуюся кость. Парень лишь хрипло выдохнул, хотя боль должна быть адской.

Вместо этого он дал отпор, выставив руки и ладони в жалкой попытке удержать свой вес, а сам поднял взгляд, чтобы проследить за Дэгсом.

Дэгс не ждал.

Легко приземлившись на одну ногу, он стремительно развернулся и пнул боксёра прямиком по челюсти.

Удар попал точно в цель.

Дэгс ощутил ту удовлетворительную дрожь жара, когда попал в нужное место с точностью, которую он до сих пор не мог объяснить. Даже спустя столько лет за восторгом приходило чувство вины в сочетании с пониманием, что он не должен так сильно этим наслаждаться. Ещё не увидев результат, он знал, что вывихнул челюсть мужчины.

«Баю-баюшки-баю, придурок».

Дэгс не сводил взгляда с боксёра, когда крепко сложенный мужчина неуклюже повалился на асфальт. Как и ожидал Дэгс, его лицо упало первым, шлёпнувшись о поверхность тротуара. Остальное его тело повалилось на мускулистые руки, торс и спина изогнулись в неестественном положении, а голова перекатилась набок, когда тело грузно плюхнулось на асфальт.

Вздрогнув от звука, с которым его череп встретился с тротуаром, Дэгс оставался на прежнем месте, тяжело дыша. Он продолжал стоять, напрягшись всем телом и наблюдая за лицом боксёра.