Я, Ангел

– Вот я и вернулась. – Голос прозвучал глухо. – Поживу здесь, если не прогоните.

Слегка усмехнулась своим словам и в тот же момент подпрыгнула от грохота, раздавшегося в прихожей. На трясущихся ногах выскочила на шум. Трусиха, это всего лишь упал неловко поставленный чемодан.

Этим же утром поехала в автосалон, купила машину. Зачастую, путешествуя из страны в страну, я брала автомобиль в аренду, но… Что-то в глубине сознания подсказывало, что останусь здесь надолго, если не навсегда. Недалеко от автосалона находился салон связи, приобрела сим-карту с российским номером. Оформив покупки, заехала за вещами в тётину квартиру, не медля ни минуты, отправилась в город Н. Пребывала в лихорадочном возбуждённом состоянии. Меня тянуло в родной город с неистовой силой. Ехала я не очень быстро. Давала знать о себе усталость. Чем ближе становился Н., тем больше воспоминаний штурмовало мой утомлённый мозг.

Были они фрагментарные, обрывистые, как из глубокого детства, так и более осознанные, но все были пропитаны единым чувством тревоги. Всё естество напряглось в ожидании непонятной беды. Приехав в город, без труда отыскала лучшую гостиницу. Остановив машину на парковке гостиницы, некоторое время сидела, выжидая, пока стихнет оглушительный грохот сердца. Всё. Вот я и дома, повторяла про себя, но ностальгии не было, лишь неудержимое желание развернуться и умчаться прочь.

Пересилив взбунтовавшиеся эмоции, вышла из машины и направилась ко входу в гостиницу. Приветливая девушка за стойкой оглядела меня с ног до головы. С лёгкой неприязнью я отметила про себя, что совсем забыла об этой российской привычке: встречать по одёжке… Сняла номер, поднялась на третий этаж на лифте. Номер приятно удивил. Двуспальная кровать аккуратно, без единой морщинки, застелена покрывалом, на стене большой плазменный телевизор, в ванной набор полотенец, мебель современная. Чисто, уютно.

Выглянула из окна. Прямо напротив красовался городской парк, разросшиеся деревья радовали глаз пышными кронами, украшенными ярким осенним узором. В детстве часто я гуляла по дорожкам парка вместе с родителями. Теперь юные деревца стали могучими, их кроны разрослись.

Спустившись в ресторан, поужинала. От нервного возбуждения кусок не лез в горло. Расплатившись, с облегчением вышла из кондиционированной прохлады ресторана в городской шум. Вечерело. В парке было многолюдно: люди наслаждались тёплым сентябрьским вечером на прогулке. Как никогда остро почувствовав одиночество, я заспешила вглубь парка, где было значительно меньше людей. Присела на лавочку. Голуби, мирно воркуя, бродили вокруг, изредка устраивая переполох из-за брошенных людьми семечек.

Глядя на парочки, на детей, важно вышагивающих рядом с родителями, на румяных малышей в колясках, я испытывала щемящую душу грусть. В памяти всплывали образы из далёкого детства, когда я, маленькая девочка, шла, держась за руки родителей.

Отец. Высокий статный мужчина. После аварии его образ помутнел и поблёк, приходилось напрягать память, чтобы оживить родные черты. Мама же, напротив, стояла перед глазами. Красивая и яркая.

Что я помнила о них? Человек склонен идеализировать образы близких, ушедших раньше времени. Смутно помнилось, как по вечерам отец приходил усталый и молчаливый, садился у телевизора. В выходные мы были все вместе, ходили в кино, кафе-мороженое, зимой на каток, летом на речку. Большую часть времени я проводила с мамой, а чуть повзрослев, с книгами… Возможно, поэтому в памяти почти не осталось воспоминаний о папе, даже сам образ его был безликим, словно память услужливо подсунула идеального героя из некогда прочитанной книги. Сейчас, глядя на проходящие мимо счастливые семьи, на весёлые лица детей, я вдруг осознала, что и образ мамы поблёк, истёрся, стал отстранённо-книжным, не пробуждая той теплоты, что раньше. Пыталась вызвать в памяти мамину улыбку, но всплывала лишь небесная голубизна полных грусти глаз. Почему ты всегда грустила, мама? Утомлённая воспоминаниями, я вернулась в гостиницу разбитая, растянулась на кровати и прикрыла веки.

В последние лет пять мне часто снился один и тот же сон. Всегда накануне дня рождения. Просыпаясь утром, я отчётливо помнила каждую деталь ночного видения.

Я шла по длинному безмолвному коридору, ряд безликих одинаковых дверей уходил в непроглядную темноту. Вереница входов казалась бесконечной. Тусклый свет ламп на потолке не позволял разглядеть больше. Я видела свои босые ноги. Безотчётный страх охватил всё моё существо. Стук сердца становился всё сильнее и вот уже, кажется, загрохотал на весь коридор.

Одна из дверей, ничем не примечательная, с ощутимым скрипом открылась. Я не видела, что за ней, но чётко понимала, что мне необходимо войти. Сердце замерло от страха, но, собрав волю в кулак, я сделала шаг за дверь.