«Я – АНГЕЛ!». Часть вторая: «Между Сциллой и Харибдой»

[2]В декабрь 1917 года Главное Артиллерийское Управление (ГАУ) в связи с революцией была реорганизована в Артиллерийское управление. С 1921 года прежне название вернулось — Главное артиллерийское управление. 28 марта 1924 года снова переименовано- в Артиллерийское управление РККА. Наконец, 13 июля 1940 года — на базе Артиллерийского управления, было сформировано Главное артиллерийское управление Красной Армии.

[3] Оригинальное название — «Canon Hotchkiss à tir rapide de 47 mm».

Глава 4 «Здравствуйте, мы ваша крыша»!

Финансовые влияния Елизаветы Молчановой, если и отсрочили финансовый крах «поэтического» кафе «Стойло Пегаса» — то ненадолго. Видно «дело было не в бобине» — а в плохом менеджменте и, в середине апреля 1924 года я получил телеграмму от лизиной мамы Надежды Павловны: детище «Ассоциации вольнодумцев» (поэтов-имажинистов) — вот-вот выставят на аукцион.

Вызвал условленным знаком Гешефтмана к себе: так, мол и так, отправляемся мы с тобой в «командировку»:

— Миша! Вот тебе деньги — едешь в Москву отдельно от нас с Лизой. Смотри на мороженное всё не истрать по своему обыкновению.

У каждого из нас есть свой небольшой недостаток, ведь верно?

На нижегородском вокзале обусловились как найти друг друга в столице и распрощались ненадолго.

Рисунок 7. Здание поэтического кафе «Стойло Пегаса».

Пару дней потусил в Губбюро РСКМ, пообщался с нашими ульяновскими ребята — практически уже его возглавившими, понаблюдал за ними и устанавливающимися порядками и, обнаружив несколько нездоровых тенденций — «вызвал на ковёр» Ефима Анисимова, Кондрата Конофальского… Елизавета Молчанова же, как известно уже жила на снимаемой мной квартире.

«Потыкав носом» своих «альпинистов» в наделанные ими «лужицы», я сделал внушение:

— … Любой руководитель, любой начальник на производстве или командир в армии, если он хочет хоть чего-то добиться а не просто протирать штаны на своей должности, должен обладать одним очень важным свойством.

— Это «свойство» — личная самоотверженность! Для твоего подчинённого она выражается готовность идти за тобой в огонь и воду, а для тебя — отказ от всего личного: от денег, от славы, от почёта. Никакая твоя хитрость или болтовня не поможет — Самоотверженным нельзя казаться… Им надо быть! И если ты такой — люди будут тебе подчиняться беспрекословно и с радостью.

— В твои обязанности как руководителя входит готовность выслушивать предложения и даже критику от своих подчинённых. Объясняю почему: любое решение, даже самое на первый взгляд блестящее — несёт риск неудачи, как впрочем и наоборот. И отвечаешь за него именно ты — ибо, это и есть твоя святая обязанность! Люди, тебе подначальные прекрасно понимают это и своими советами пытаются переложить часть ответственности на свои плечи. И если ты отказываешься поступить по-ихнему, то это так и воспринимается — твоим нежеланием рисковать их головами. А если же их советы окажутся дельными и, ты ими с успехом воспользуешься… То сам понимаешь, как вырастет твой авторитет у коллектива!

— И самое главное… Ты любыми способами, день и ночь должен думать как поднять не только свой авторитет, но и авторитет подчинённых. Самоотверженный начальник, даже снимая с должности — никогда не будет их компрометировать, никогда не будет участвовать ни в каких интригах по подрыву чьего-либо авторитета, ни по утверждению собственного. У него никогда не будет любимчиков и, у него будет только деловой критерий оценки подчинённых.

УУУФФФ!!!

Оставшись наедине с Елизаветой:

— Как твой новый «шедевр»? Готов?

— Да, вроде… Ой, не знаю — посмотри сам.

Внимательно рассматриваю картину писанную маслом:

— Нормально получилось, моя девочка! Что-то улучшать в ней — только портить. В неофутуризме главное в не сам рисунок — а, идея в нём заключающаяся.

* * *

Приехав в Первопрестольную первым делом препроводив Елизавету к маме, снял на две недели небольшую квартиру. Лиза хотела было поселиться со мной, но я ей категорически отказал:

— Маленькая ты ещё со взрослым мужиком жить.

Та пищит возмущённо:

— Ведь, с Васей «жила» полгода и ничего. Не «маленькая» была!

Легко нажимаю на кончик её носа:

— То было не «житьё» — а «житие». Благотворительная акция, то есть для спасения перспективного учёного и заодно — учебная практика начинающей Роксоланы, повелительницы султанского гарема. Поэтому, в «общий стаж» это не засчитывается.

Надувает было губки, но на меня подобные девичьи фокусы не действуют:

— Не устраивай мне здесь псевдо-семейных сцен, девочка! Мы с тобой сюда не «спать» вместе, приехали. У нас с тобой очень много дел в Москве: обоим надо быть свежими и собранными — как монахам-иезуитам, попавшим на остров с папуасами-людоедами.

Погладив по прелестной русой головке:

— Да к тому же твоя мама будет обижаться: вы ж с ней уже полгода — как не виделись. А маму обижать нельзя: возможно в будущем — это чья-нибудь любимая тёща…

Улетела от меня как на крыльях!