Я, Бабушка, Илико и Илларион

— Что ты, сынок! Не видел, что ли, как она резво вбежала во двор? — вмешалась бабушка.

— Всю дорогу играючи прошла, — подтвердил Илико.

Уполномоченный подошел к весам, нагнулся, потрогал Пакизо и тихо сказал:

— Корова мертва…

— Не может быть! Она, должно быть, спит! — запротестовал Илларион.

— Говорю, мертвая, не дышит!

— Может, ей храпеть прикажешь еще! Я подошел к корове и пощупал пульс, Спорить было бесполезно.

— Унесите ее со двора! — приказал уполномоченный. Мы перетащили Пакизо на дорогу и молча уселись вокруг.

— Не вздумайте оставлять корову на дороге! — крикнул со двора уполномоченный. — Заройте в землю или несите обратно домой!

…В небе зажигались первые звезды, когда Илларион нарушил наконец молчание:

— Нужно похоронить Пакизо…

— Может, оставим ее здесь и убежим? — предложил Илико.

— Ни в коем случае! — возмутился Илларион. — За покойником нужен уход.

— Надо сообщить родственникам покойницы. Состав, Зурикела, текст телеграмм! — поручил мне Илико.

— Смейся, смейся, кривой черт! — напустился на него Илларион. — Эта корова, если хочешь знать, мне была дороже матери — я вскормлен ее молоком!

— Ольга, скажи, что делать? — обратился Илико к бабушке, которая до сих пор сидела молча и утирала рукавом слезы.

— Похороним несчастную, но где и на какие деньги?..

— Мда-а-а… — протянул Илларион.

На дороге показался босоногий мальчуган. Он шел и весело насвистывал,

— Поди сюда, пацан! — позвал его Илларион.

Мальчишка подошел.

— Как твоя фамилия?

— Симонишвили.

— Где ты живешь?

— Вон там… — Мальчик ткнул рукой куда-то в темноту.

— Как тебя зовут?

— Марат!

— Гм… И много у твоего отца таких… Маратов?

— Шесть девочек и один мальчик.

— Поздравляю его!.. Видишь корову?

— Разве это корова?

— Поговори у меня! Эта корова своим молоком, сыром и маслом вырастила сотню таких бездельников, как ты! Понимаешь? Ты не думай, что она беспризорная. Мы ее хозяева. Правда, она сейчас мертвая, но все равно она лучше многих живых!.. В некоторых странах корову почитают как божество… Как называется эта страна, Зурикела?

— Индия.

— Да, в Индии на коров молятся… Корова…

— Дядя, скажи, что тебе нужно, я спешу! — заявил Марат.

— Мне ничего не нужно. Нужно похоронить корову… На тебе червонец, сбегай домой, приведи своих сестер, принесите заступы, лопаты и похороните корову! Понятно тебе?

— Десять рублей мало…

— На еще червонец!

— Мало…

— Бери еще пять!

— Мало…

— Вот тебе еще три рубля!

— Мало…

— Что мало, сукин ты сын?! Двадцать восемь рублей за одну дохлую корову — этого тебе мало?!

— Ну и пусть себе валяется, — сказал Марат и собрался уходить.

— Стой! Иди сюда, мерзавец! Сколько же ты хочешь?

— Пятьдесят рублей!

— Пятьдесят рублей?! — Илларион, скрипя зубами, отсчитал мальчишке пять червонцев. — Похоронишь сегодня ночью!

— Сегодня уже поздно… Завтра на рассвете— зарою…

— Не зароешь, а похоронишь, сукин сын! А теперь посмотри мне в глаза и запомни: завтра утром я приду сюда и если здесь, на этом месте, не увижу могилы, спалю всю твою семью! Понял?

— Понял! — ответил Марат и растворился в темноте…

…Ровно неделю спустя я стоял на балконе нашего дома и с выражением читал бабушке, Илико и Иллариону повестку районной санинспекции, которую вместе со штрафной квитанцией только что вручил мне сторож сельсовета:

«Гр. гр. Вашаломидзе, Чигогидзе, Шеварднадзе. Такого-то июля такого-то года на центральном районном шоссе вами оставлен без присмотра труп коровы, в результате чего на указанной территории создалась угроза возникновения очага эпидемического заболевания, а также имело место распространение невыносимого запаха, вызвавшее справедливое возмущение населения, в связи с чем вы оштрафованы на 300 рублей. Подпись: главный врач райсанинспекции».

— Мне кажется, весь этот штраф уплатит Илларион, — сказал Илико после минутного молчания.

— Почему только Илларион? — спросила бабушка.

— Потому что эта корова была ему дороже матери, он ее молоком вскормлен, — ответил Илико.

— А кто первый предложил сдать корову на заготпункт? — прошипел Илларион.

— Ты и предложил, — напомнил я.

Илларион не произнес больше ни слова. Он отправился домой, заперся в комнате и просидел там целый день.

Я и Илико отмахали по шоссе чуть ли не двадцать километров, останавливая каждого встречного мальчишку и ласково спрашивая имя, но ничего хоть отдаленно напоминающее имя Марата мы так и не услышали…

Я уже не сельский парень Зурикела. Теперь я взрослый человек, с высшим образованием. В моем дипломе записано, что я, Зураб Владимирович Вушаломидзе, являюсь экономистом, что мой диплом и моя профессия имеют силу в любой республике, в любом городе, в любом селе Советского Союза. На груди у меня красуется университетский значок; И мне совсем не жаль, что ради него пришлось продырявить совершенно новый костюм.

Я возвращаюсь в родное село, где меня, как восходящее светило, ждут не дождутся бабушка, Илико, Илларион и Мери. Я вернусь домой, заложу перед домом виноградник и спустя три года соберу первый урожай цоликаури. Я буду жить и работать в деревне, у меня будет дом, а во дворе — Мурада.