Я — «Берёза», как слышите меня?..

— Дочушка, так ведь тебе холодно под солдатским-то. Как чуяло мое сердце.

— Мне, как и всем, нисколечко не холодно! И забери ты его, пожалуйста, обратно, а то меня совсем засмеют.

Но тут подошел мой инструктор, познакомился с мамой, полюбовался одеялом и сообщил, что я хорошо летаю, а скоро буду прыгать с парашютом.

— Как летает? — воскликнула мама и встала с табуретки, бессильно опустив руки.

Удивился и Мироевский:

— Почему же ты, Егорова, не написала матери, что учишься летать?

Я промолчала, а мой инструктор стал объяснять маме, по возможности популярно, что же это такое — самолет У-2.

— Не волнуйтесь за дочку! Наш самолет совершенно безопасен ну как телега. Только телегу везет лошадь, а у самолета мотор в несколько лошадиных сил. А вот что одеяло привезли — это хорошо, по ночам-то мерзнут все: лес близко, речка…

Мама успокоилась и доверительно обратилась к инструктору:

— Уж вы приглядите за ней, сынок, а то она у меня какая-то взбалмошная: то под землей выдумала работать, то в небо полезла…

— Хорошо, мамаша, хорошо. Будет полный порядок. Не беспокойтесь за дочку.

В тот же день мама уехала в Москву. Одеяло осталось у меня, но, правда, довольно часто стало пропадать. Раз в дождливую погоду я решила его разыскать и нашла в палатке у ребят: завернувшись в него, как в спальный мешок, крепко спал Лука Муравицкий…

Лука Муравицкий и Аня Полева

В шестнадцать лет приехал Лука в Москву к родному дяде. Дядя расспросил племянника о здоровье родителей, о родной деревеньке, затерянной в белорусских лесах, о братьях, сестрах и племянниках.

Затем, не жалея времени, повел он племянника показывать достопримечательности столицы и как бы между прочим спросил:

— Ты, Лукаша, где хочешь учиться? В школе или в ФЗУ — спросил так, как будто вопрос уже решен — оставаться Луке в Москве, а не ехать обратно в деревню.

— Пойду в ФЗУ, — ответил паренек, — получу профессию, а там видно будет…

Шло время, Лука уже работал проходчиком в шахте Метростроя, учился в аэроклубе. По окончании программы он был направлен вместе с Рябовым, Харитоненко, Петуховым Вильчиком, Хатунцевым, Кутовым и другими аэроклубовцами в Борисоглебскую военную школу летчиков. После училища младший лейтенант Лука Захарович Муравицкий служил на Дальнем Востоке.

Война застала Муравицкого в Московском военном округе. Он участвовал на своем «ястребке» в воздушных боях на дальних подступах к столице, а затем под Ленинградом.

Командира звена Муравицкого отличали не только трезвый расчет и храбрость, но и готовность идти на все, чтобы одержать победу над врагом. Самолетов в начале войны у нас было мало и как-то Муравицкому пришлось лететь одному прикрывать железнодорожную станцию под Ленинградом, где шла разгрузка эшелона с боеприпасами. Истребители, как правило, летали парой, а тут один… И странностью казалось всем, что Лука на каждом своем «ястребке» белой краской выводил по фюзеляжу «За Аню». Командование приказывало Муравицкому стереть надпись, но опять перед вылетом в бой на фюзеляже самолета по правому борту -«За Аню»… Никто не знал, кто же это такая Аня, о которой Лука помнит, даже идя в бой…

Однажды прямо перед боевым вылетом командир полка приказал Муравицкому немедленно стереть надпись и больше такое, чтобы не повторялось! Тогда-то Лука и рассказал командиру, что это его любимая девушка, которая вместе с ним работала на Метрострое, училась в аэроклубе, что и она любила его, собирались пожениться, но… Она разбилась, прыгая с самолета. Парашют не раскрылся… Пусть она не в бою погибла, продолжал Лука, но готовилась стать воздушным бойцом, защищать Родину. Командир смирился.

В этом вылете все шло спокойно. Лейтенант зорко следил за воздухом в районе станции, но как усмотришь, если над головой многослойные облака, дождь. Когда Муравицкий делал разворот над окраиной станции, в промежутке между ярусами облаков он увидел немецкий бомбардировщик. Лука резко увеличил обороты мотора и помчался наперерез «хейнкелю-111». Атака лейтенанта была неожиданной и на «хейнкеле» не успели открыть огонь, как пулеметная очередь прошила бомбардировщика и тот, круто снижаясь, стал удирать. Муравицкий догнал гитлеровца, вновь открыл по нему огонь и вдруг пулемет замолчал. Летчик сделал перезарядку, но, видимо, кончились боеприпасы. И тогда Муравицкий решил таранить врага. Он увеличил скорость самолета — «хейнкель» все ближе и ближе. Вот уже видны в кабине гитлеровцы, не уменьшая скорости, Муравицкий приближается почти вплотную к фашистскому самолету и винтом ударяет по хвосту. Рывок и винт истребителя рассек металл хвостового оперения «хейнкеля-111»! Самолет противника врезался в землю за железнодорожным полотном на пустыре. Лука тоже сильно ударился головой о приборную доску, прицел и потерял сознание. Очнулся — самолет падает к земле в штопоре. Собрав все силы, летчик с трудом прекратил вращение машины и вывел ее из крутого пикирования. Лететь дальше он не мог и пришлось ему посадить машину у станции…