Я блогер

Я гулко выдохнул, вспоминая вчерашний сумбурный день. Сказать честно? Уже ночью я несколько раз ловил себя на мысли, что сам был бы не прочь сделать это. Имею в виду разбить бутылку о голову Назарова. Петр Алексеевич оказался тем еще ублюдком и не постеснялся наплевать на все предыдущие договоренности. Ну, да ладно…

Будильник прозвенел ровно в семь.

Несмотря на любые сложности, я никогда не изменяю правилам и придерживаюсь своего графика.

Пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы разлепить глаза, заставить себя подняться с кровати. На автопилоте я принял душ, выгулял нашего шпица Боню, которого жена, между прочим, покупала себе, но удачно спихнула все заботы о собаке на меня. Инна приготовила завтрак. Не хочу сказать ничего плохого о своей супруге, но мой ежедневный рацион, который повторялся много лет изо дня в день, включал либо яичницу с поджаренным в тостере хлебом и кусочком ветчины, либо овсяную кашу на молоке. Сегодня настал день яичницы. С тарелки на меня смотрели три жаренных яйца, да пучок заветренного салата из гипермаркета. Дети еще спали, и это были те недолгие минуты, которые мы могли позволить себе провести друг с другом. Я лениво ковырялся вилкой в своей тарелке, размазывал желток по ее краям. Есть не хотелось. Супруга в коротких спортивных шортиках и обтягивающей розовой майке кокетливо покачивала бедрами. Она варила кофе. Вот от него я бы ни за что не отказался сейчас.

– Мы не поговорили вчера, дорогой, – осторожно сказала она, видя, что я совсем не расположен к разговору. – Как прошла вчерашняя встреча с заказчиком?

Я зевнул, прогоняя остатки сна. Замалчивать произошедшее дальше было бы неправильно. Инна знала о том, что у меня намечается контракт с Назаровым, я много рассказывал ей об этом. Теперь же сделать вид, что ничего не произошло, соврать… Нечего было трепаться заранее, не говори гоп, пока не перепрыгнешь.

– Ничего не вышло, – сухо ответил я.

Слова дались мне с трудом. Я привык добиваться результата, а признаваться в собственной неудаче, пусть даже Инне, было равносильно тому, что переступать через себя.

Однако я давно уяснил, что, не познав горечи поражения, ты никогда не насладишься сполна вкусом победы.

– Что-то пошло не так? – насторожилась она.

– Все пошло не так с самого начала, – ответил я раздраженно на вопрос своей жены и возмущенно продолжил. – Заказчик начал выбивать новые скидки, наплевал на прежние договоренности, как будто мы с ним встречались в первый раз. Предложил какой-то бред!

Я вспомнил, как Петр Алексеевич захотел забрать остатки с моего склада, которые были куплены до подорожания валюты и раздраженно отбросил вилку, не в силах совладать со своим возмущением.

Инна промолчала. Супруга хорошо знала меня и понимала, что в этот момент лучше не задавать новых вопросов, а дать мне возможность успокоиться. Она налила в чашки кофе, поставила одну из них передо мной. Сама осталась стоять у плиты.

– Ты не хочешь кушать? Я старалась, – она улыбнулась.

– Спасибо, – я покачал головой, наконец, отодвинул от себя тарелку. – Я съем потом, правда.

– Конечно, дорогой, – прошептала она и добавила. – Как скажешь.

Я улыбнулся ей в ответ, понимая, что Инна отнюдь не заслуживает моего раздражения, и мне не стоит срываться на своей супруге. Просто все это перемешалось, сначала неудачные переговоры, потом чудак со своей выходкой. Попробуй тут сохранить самообладание. Однако сейчас, сидя за столом, попивая кофе, обжигающий губы, я был твердо убежден, что Назаров изначально искал для себя возможности не подписывать контракт на имеющихся условиях. Мои мысли озвучила Инна.

– Зачем тебе такой заказчик, Максим? Представляю, что бы было, если вы не сумели договориться у порога.

– Ты права, – кивнул я.

– Думаю, что тебе удастся заключить другой, не менее крупный контракт. Тем более, сейчас у тебя неплохо идут дела на стройке. Правда, дорогой.