Я Бога вывожу за скобки

Они обвиняли. Кого же они там винили ?

Винили того, с чьим наследством мараться не стоит.

Взять ту же квартиру – ремонт ей бы сделать хоть малость.

Иначе с нее не получишь большого навару.

Сгрузить на помойку всю мебель, что так застоялась.

А редкие вещи – их лучше продать антиквару.

И дальше они говорили, как шепот вдруг рядом:

«Ну что, брат, ты понял наверно, как делят наследство?

А впрочем неважно, в окно глянь , в наряде богатом

Другое увидишь наследство – из нашего детства».

Я глянул в окно и увидел: в наряде богатом

Гляделся там сад, что застыл весь в своем белоснежье.

Все было знакомо в нем, будто гуляю я с братом

По нашему саду: я счастлив и весел как прежде.

Мы с братом все эти деревья сажали до ночи.

На первых порах поливали потом многократно.

Когда принялись они – счастливы были мы очень…

А то барахло… пусть исчезнет оно безвозвратно.

Ноябрь 2021г.

СВИДАНИЕ

Сказали мне, за дверью чёрной – комната.

А в комнате находится мой брат.

Стучусь и прохожу в неё инкогнито:

Мой брат ведь умер много лет назад,

А потому не очень верю встрече.

Но вглядываюсь: в полном мраке полночи,

К кому я шел, лежит и просит помощи.

Да чем помочь, когда помочь тут нечем.

Его лицо лишь вполовину живо.

Вторая половина – ликом чёрен:

Видны мне кости, мышцы, кровь и жилы,

А из глазницы, вижу, в виде зёрен

Сочатся слезы тихо. И тлетворен

Воздушный ток. Ком в горле у меня:

Отчаянье и горе душат- душат.

Я в ужасе кричу: «Кто там, снаружи?

Огня, огня!». И мне дают огня.

Рукой трясущейся я зажигаю свечи,

Чтоб черноту и ужас отогнать.

Нет, на меня не сходит благодать,

Но мне уже дышать намного легче.

И вижу я, как отползают тени,

За дверь уходят. Смолкли все ступени.

Теперь брат может говорить, а я – дышать.

– Мне холодно, мне очень-очень холодно, –

Брат наконец-то тихо говорит. –

А тело всё уколами исколото,

Но вот оно ни капли не болит.

– А что болит?

– Душа, душа болит,

От тела что давным-давно отторгнута.

Ах, знать бы только, где она парит.

Не знаешь?

– Нет. И не хочу я знать.

Что толку знать, когда её не взять.

Зато могу я, брат, тебя обнять

И может так уменьшить холод твой…

И брата я тихонько обнимаю.

Он засыпает. Я же понимаю,

Что разговор наш вышел непростой.

И надо думать, как там быть с душой.

И есть ли у меня она?

Не знаю.

Декабрь 2016г.

ОТ ЗАКАТА ДО РАССВЕТА

Кто там с гитарой? Чуть слышно её за стеной

Богом забытой гостиницы, в номере душном.

Тихие звуки даруют покой предночной,

Гонят раздумья все прочь о постылом и скучном.

Сам же мотив своей тайною жизнью живёт:

В стену проник и тихонько её проплывает.

Вот он окно отворил и по крышам плывет,

Сон мой уводит туда, где закат догорает.

В том славном сне я плыву, постепенно забыв

Дрязги, интриги, хулу, принуждение к спорам.

Дальше и дальше уводит в пространство мотив,

Где нет и места житейским пустым разговорам.

Дальше и дальше, где тихо со мной говорят

О сокровенном так мне дорогие поэты.

Мне говорят они, если увидел закат,

Значит, когда-то до этого видел рассветы.

Видел, конечно, и снова увидеть готов

Новый рассвет: позабудутся прошлые беды .

Где бы я ни был, предложат мне пищу и кров.

Сбудется всё , что желал, предрекают поэты.

Август2018 г.

РАЗГОВОР ПОЭТА С ТЕНЬЮ

Он тихо вышел в солнечное утро.

Шел, сгорбившись, но тень его плыла,

Как в молодости, гордо и беспутно,

Она была красива и смела

В то утро.

И он спросил её: – Могла бы ты

Взамен стареть и горбиться годами,

А я от старости бежать, как от беды;

Иль всё, о чём беседуем с богами –

Одни мечты?

– Нет, почему же, – отвечала тень. –

Такой обмен возможен, но с ним вместе

Отдать ты должен мне всё честь по чести,

Что приобрёл. При этом каждый день

Потери будут длиться лет так двести, –

Предупредила тень.

– И что я потеряю лет… за двадцать?

– А что имел: друзей, любовь, жену.

За идеалы перестанешь драться.

За осень будешь принимать весну.

Зато все двадцать лет – тебе награда.

Ну, соглашайся.

– Нет, подумать надо.

А вот скажи: еще за тридцать лет

Что потеряю, может что оспорю?

– Переживешь детей. В излете лет

Они уйдут, а ты предашься горю.

Зато стихи польются водопадом.

Ну, соглашайся.

– Нет, подумать надо.

А вот вторые двадцать, что они

Года те унесут – возможна ль слава?

– Твои стихи забудут, извини.

Но прежде будут бить их слева, справа.

Из всех стихов останется баллада.

Так что с обменом? Если да – рискни…

– Довольно, тень. Мне ничего не надо.

Ноябрь 2017г.

КОНЕЦ РОМАНТИКЕ

Нет денег на обувь. На куртку нет денег – тем паче.

Любовь умерла, и исчезли все старые дружбы.

Два года служил он, вернулся из точки горячей.

Остался один институт, где учился до службы.

Вот плохо одетый зашел он в огромную залу,

Где лекции слушал профессора о символизме.

Звонок. И заполнили залу ту малу-помалу

Красивые девочки-мальчики, баловни жизни.

Всё тот же профессор читал им стихи Гумилёва,

Пытаясь в стихах показать красоту акмеизма.

И девочки-мальчики явно старались все «измы»

В тетрадь записать, чтоб запомнилось каждое слово.

А он просто слушал и думал: « От жизни далёко.

Чтоб так все туземные страсти лились водопадом –

Поэт приукрасил. Понятно, ему одиноко,

Как мне одиноко, когда никого нету рядом.

Но что-то в стихах этих есть. Может, запах пустыни?