Я буду любить тебя вечно (СИ)

Проводив трясущуюся от холода Вику до дряхлого дивана, быстро направляюсь к небольшому шкафчику, спрятанному в темном углу гаража. Точнее, старому, никому не нужному сейфу. Открыв металлическую дверцу, достаю свою черную футболку с эмблемой Nirvana и спортивное трико, в котором хожу на тренировки в спортзал. Радует, что хоть постиранное, а то было бы стремно как-то предлагать девушке пропахшую потом тряпку. Медленно протягиваю вещи дрожащей девушке, боясь ее спугнуть, и замечаю, что она изо всех сил старается не смотреть на меня. Я снова углубляюсь в недра старого сейфа, чтобы только не видеть, как она будет переодеваться.

С ума сойду же. Не иначе.

Не торопясь и из последних сил стараясь на нее не смотреть, достаю комплект постельного белья, медленно возвращаюсь. Она сидит все так же, как я ее оставил несколькими минутами ранее. Даже не потрудилась переодеться в сухую одежду. Не сдвинулась с места ни на сантиметр.

Черт, дело плохо.

— Послушай, давай поговорим. Ты все расскажешь и… — замолкаю.

Я не знаю, что следует добавить. Неважно, как повернется этот разговор, я все равно окажусь в дураках. Потому что я и так дурак.

Оглянувшись по сторонам растерянным взглядом в поиске обогревателя, мысленно пытаюсь подобрать правильные слова. Ну, или почти правильные. Я должен все объяснить. В конце концов во всем признаться.

— Ви-и-ик, — делаю попытку номер два, но меня бессовестно прерывают.

— Нет, — произносит она уверенно и, подняв голову, смотрит на меня снизу вверх так, что мне становится нестерпимо плохо.

Упс.

Если я правильно понимаю девичью психологию, сейчас она готова рвать и метать. Но почему-то сидит, крепко стиснув кулаки, и просто смотрит на меня испепеляющим взглядом.

— Ви-и-ик, прошу тебя, — шепчу практически онемевшими от холода губами, но не сдаюсь. Я должен с ней поговорить. Мне это просто необходимо.

— Ра-асскажешь ты. Т-ты же не з-знаешь, что с-случилось на самом деле. Так, д-догадываешься.

— Да, ты права. Догадываюсь, — опускаю голову и, прикрыв веки, глубоко вдыхаю, мысленно готовясь к казни.

Она права, я должен сказать ей правду. Но для начала не дать заболеть. Поэтому, закрыв рот на замок, молча достаю из машины обогреватель, он нужен был для просушки обшивки салона, и включаю его около дивана. Достаю для себя футболку и трико из того же сейфа и, наплевав на правила приличия, переодеваюсь.

Я чувствую ее взгляд в области лопаток, но не поворачиваюсь. Знаю, она ждет. Ждет душераздирающего рассказа и моего признания о споре. Но мои мысли разбежались в хаотичном порядке и никак не планируют собраться в кучу. С чего правильней всего начать тяжелый разговор, который вывернет душу наизнанку и причинит адскую боль обоим, не знаю. Может, с того, что я по глупости решил на нее поспорить с бывшим лучшим другом или все же сказать, что возненавидел ее в день нашей первой встречи? Ведь все так и было. Ненависть, спор, раскаяние. И порядок уже не изменить.

Прихватив теплое одеяло, возвращаюсь к уже порозовевшей Вике. Она сидит все так же. Только в этот раз теребит подол красивого, но насквозь мокрого платья. Нервничает. Боится услышать правду.

Ничего, милая, я тоже боюсь.

Боюсь твоей реакции на эту самую правду.

— Для начала у меня только один вопрос: ты веришь словам или чувствам? — интересуюсь, накидывая на ее хрупкие плечи одеяло. Пусть хоть так греется.

— Чувствам, — слышу тихий шепот, вселяющий надежду на прекрасное будущее, и, прикрыв веки, присаживаюсь рядом, тихо продолжая:

— Помнишь нашу первую встречу? Ночью, на дороге. В тот день тоже лил дождь, — кивает. — Я тебя тогда возненавидел. Посчитал сумасшедшей девчонкой, отбитой на голову. Но, что самое странное, ночью ты мне снилась и мешала спать, — усмехаюсь, вспоминая тревожные сны. — Почему-то, не зная тебя, я уже тогда испугался. А потом ты заявилась в класс, в котором я учусь одиннадцать лет, и перевернула все верх дном. С дури я поспорил на тебя. Сам не знаю, как так получилось, но поспорил. Очнувшись, я захотел прекратить дурацкие игры, только вот Юрка, с виду джентльмен и счастливчик, любит грязные игры. И чудо, что на выпускной мы все-таки пошли вместе. Он собирался уйти оттуда с тобой. Любой ценой причем. — Шок. В ее потрясающих карих глазах плещется шок. Самый настоящий, поглощающий на своем пути все и мешающий здраво мыслить. — Ты прости меня, я не идеален. И ты это знаешь. Но даже несмотря на мои недостатки, я не могу без тебя, — крепко обняв, прижимаю к себе и вдыхаю ее аромат, понемногу расслабляясь. Не оттолкнула. Еще есть шанс все вернуть. — Я люблю тебя, Вика.

— Что ты делал за школой? — летит стрела прямо в сердце, вновь заставляя путаться мысли.

Твою налево, но почему именно сейчас?!

— Мм, — мычу, как теленок на поводке, и не знаю, как сказать-то помягче.

— Исчерпывающий ответ, — Вика начинает брыкаться в моих объятьях, и я решаю рубить, не думая.

— Возвращал ключи от мотика, который, кстати, так и не принял, — каюсь, утыкаясь носом в мокрую макушку.

Не отпущу. Не смогу без нее.

На колени упаду, буду вымаливать прощения, но не отпущу.