Я буду нежной, мой принц

– М-м-м, даже так? – я танцующей походкой направляюсь от него прочь. И щиты наращиваю, щиты, а то знаю, как тут кое-кто ловко воздушными потоками орудует. – И что же это за меры?

– Ты же не думаешь, что я тебе всё сейчас выложу? – улыбка Корима становится по настоящему хищной.

– Ладно. Не говори, я сама со временем узнаю, – пожимаю плечами. Не забывая уходить от грозно надвигающегося мужчины.

– Что же ты убегаешь, сладкая моя? – прищуривается он.

– Ну так боюсь-боюсь. Ты же наказывать будешь, как утром грозился, – мурлычу лукаво, делая большие испуганные глаза.

– Буду. Ещё как буду. Столь непочтительное обращение со своим господином нельзя прощать, – с самым серьёзным видом кивает Корим. Хотя в глазах пляшут бесы.

– А мне показалось, тебе понравился новый опыт, – фыркаю в ответ. – Я была очень нежной.

– Тебе тоже понравится то, что я с тобой за это сделаю. И опыт новый появится. Обещаю, – многозначительно тянет Корим ускоряя шаг.

Глава 25

Он столько раз заставал меня врасплох, что стыдно вспомнить. И сейчас я слежу за малейшим движением этого озабоченного моей поимкой хищника. Не потому что так уж не хочу быть поймана, а потому, что эта игра дико заводит. Нас обоих.

Глаза в глаза.

Он наступает, я ускользаю.

– Если сейчас сдашься и извинишься, как следует, я буду милостив, – снисходительно заявляет Корим.

Ага, разогналась. Вот прям сейчас на колени бухнусь прощение вымаливать.

– Извиняются, когда сожалеют о содеянном. А мне слишком всё понравилось. Я даже повторить не прочь, – ухмыляюсь многозначительно, облизывая губы. Воскрешая в его памяти некоторые моменты из сегодняшнего утра.

Вишнёвые глаза вспыхивают и темнеют почти до черна, зрачки расширяются до предела. Кажется, кое-кто теряет терпение. Черты мужественного лица заостряются.

О да. Он помнит все мои ласки. И ему понравилось. Я точно знаю. Ну вот как за это можно извиняться?

– Не раскаиваешься, значит? – прищуривается мой жених.

– Ни капельки, – качаю головой.

– Тогда ты сама напросилась.

И в тот же миг он срывается в стремительную атаку. Воздушные плети, взвиваются вокруг меня, окружая со всех сторон. Но мои щиты в ответ вспыхивают огнём, принимая удар на себя и развеивая чужие магические плетения. Слабенькие какие-то плетения… для него. Защиту мою проверяет?

Что это был отвлекающий манёвр, я понимаю практически сразу. И едва ухожу от серии боевых заклинаний. Полновесных, хоть все сплошь и оглушающего характера. Всего лишь. Ранить меня боится. Будто это так легко сделать.

Расправив плечи, и стряхнув с пальцев остатки треснувшего щита, я вскидываю новый на левый локоть и бросаюсь в ответную атаку, стремительно нанося удар за ударом. Кровь в венах вскипает от азарта. И вскоре Корим понимает, что поддаваться мне не стоит. Если он всё-таки планирует перевести этот бой в горизонтальную плоскость.

Наш поединок постепенно становится всё жарче. Атаки всё более изощрённей, в силу того, что ни я, ни он, не желаем нанести друг другу реальный вред. Пот стекает градом. Отбиваться становится всё сложнее. Противник у меня более, чем достойный. Уже третий щит разбил вдребезги.

Но внутри всё поёт от восторга. Послушное тело, которое я годами упорно тренировала, выполняет самые немыслимые пируэты. Магия звенит в крови, мгновенно отзываясь на малейшее движение моих пальцев, по моей воле сплетаясь в ювелирной точности заклинания.

Этот бой, как танец, где я откровенно красуюсь и дразню своего мужчину. Любуясь его строго выверенной силой, хищной грацией мощного тела.

И когда Корим, дезориентировав меня чередой катящихся по полу силовых волн, вышибает из рук очередной щит и пеленает тело воздушными потоками, я не чувствую себя проигравшей. Лишь завоёванной. Особенно, когда он меня резко подтягивает к себе и, сжав в стальных обьятиях, жёстко целует, сминая губы с животной страстью, врываясь в рот языком так жадно, будто душу мою выпить желает.

Не прекращая терзать мои уста, дёргает из штанов сорочку, добираясь до обнажённой кожи. Сжимает талию, впечатывая в себя. И спускается поцелуями к шее, кусая, вылизывая, оставляя метки на чувствительной коже.

Постанывая и вскрикивая, я запрокидываю голову, открывая ему больше доступа. Капитулируя полностью.

А Корим, обхватив бёдра, поднимает меня и неожиданно несёт к тренажёрам. Ставит рядом с деревянным манекеном для отработки ударов, с придирчивым интересом оглядывает верхние брусья и столб, в который они вбиты. Задумчиво поджимает губы, качая головой. И оборачивается к скамье для пресса.

И вот как-раз это сооружение вызывает у него предвкушающую злорадную улыбку. Отчего я невольно настораживаюсь. А когда вижу, как он отвязывает от одного из тренажёров парочку длинных верёвок, мне и вовсе становится не по себе.

– Идеальная высота, – цокает языком, похлопав по верхнему краю скамьи и возвращаясь ко мне.

Идеальная для чего? Только теперь я замечаю, что у него ещё и карман штанов странно топорщится. Там явно что-то длинное и большое спрятано. Очередную игрушку решил на мне испытать?