Найди меня, мой принц

Островская Ольга. Найди меня, мой принц

Пролог

Я знаю, что так нельзя. Нельзя уходить от реальности. Нельзя прятаться в своих снах от настоящего. Но именно сейчас мне безумно, до дрожи в ослабевших пальцах хочется, чтобы настоящее стало сном, горьким больным кошмаром, который забудется и развеется, а я проснусь в Его руках, прижимаясь к Нему, реальному, моему. К мужчине, который вот уже лет пятнадцать, как стал моим самым близким человеком, хоть и не существующим в реальности. Но в это ещё можно верить разуму и логике. А сердцем вот не получается. Я знаю, что Он есть. Просто не в этом мире. Где-то в другом пространстве, и нам никогда не встретиться и не пересечься, разве что в наших снах. Но и этого скоро не будет, как не будет меня. Интересно, из его памяти я тоже сотрусь? Исчезну?

Он появился так давно, что я уже и не вспомню, когда впервые почувствовала, что в моих детских сновидениях кто-то присутствует, с искренним интересом и недоумением изучая меня и мои наивные грёзы, наблюдая вместе со мной за осколками моей жизни, проникшими в сны. А потом мы стали разговаривать. Он стал другом для несмышлёной девчушки, которая не понимала, почему мама в ответ на рассказы о черноволосом парне, приходящем в её сны, начала вдруг возить её в гости к странным бабкам и жутким тётям. Это продолжалось, пока одна из них не прикрикнула строго на мою родительницу, что нечего ребятёнка пугать, что ничего ей от такого общения не сделается, что этот мальчик, можно сказать, мой ангел-хранитель, вот пускай и охраняет. Это она сказала маме, а мне тихонько прошептала на ухо, чтобы я постаралась впредь не рассказывать никому о своём друге из снов, чтобы его не прогнали. Потому что когда-то он спасёт мне жизнь. Это было так давно. Это уже почти забылось, а сейчас вот всплыло в памяти. Как бы мне сейчас хотелось ей поверить. Как бы мне хотелось не чувствовать боли… и жить.

— Привет, — шепчу я, когда чувствую Его присутствие.

Он не приходил уже очень давно. Такое иногда случалось. Мой… друг исчезал из моих снов на недели, месяцы. Но никогда ещё так надолго. Целых полгода прошло. А мне так его не хватало.

— Здравствуй, Рами, — ощущаю его за спиной, но продолжаю смотреть на море. Такое бескрайнее и бесконечно прекрасное, как я его помню. Жаль, что этим летом сил поехать к нему не осталось.

— Я не думала, что ты вернёшься. Но ждала.

— Я знаю. Потому и вернулся, — его ладонь касается моей, наши пальцы переплетаются.

Не выдержав, оборачиваюсь и встречаюсь взглядом с глазами такими же бездонными и синими, как вечернее небо над морем. Мой Тай. Сейчас я вижу, насколько он красив. Мужественное лицо, твёрдая линия подбородка, нос чуть с горбинкой, чувственные губы с приподнятыми уголками. Такие притягательные. И этот взгляд. Проникающий буквально в душу. Сейчас я его вижу и тщетно стараюсь запомнить каждую чёрточку, каждую линию. Чтобы, проснувшись, снова в досаде кусать губы, от того, что не смогу вспомнить ничего, кроме смутного образа. Ничего кроме взгляда.

— Почему тебя так долго не было? — никогда раньше я так с ним не говорила, требовательно, с горечью. Но, если бы он задержался ещё на чуть-чуть, могло бы быть уже поздно. Я бы его больше не увидела. И не попрощалась.

Что такое считанные дни? Сказал бы мне кто-то. Остаться бы здесь с Ним. Навсегда. Не хочу в реальность. Там я лежу прикованная к больничной кровати, лысая и тощая, потерявшая всякую надежду. Мне только и осталось, что жить своими снами. И ждать. А Его всё не было.

— Я скучала, — признаюсь, склоняя голову ему на грудь, пряча лицо. Не хочу показывать своей слабости. И слёз.

Он вздыхает и обнимает за плечи, прижимает к себе.

— Я тоже, Рами. Если бы ты только знала насколько. — Чувствую, что его грызёт что-то, слышу горечь в любимом голосе. — Но я пришёл чтобы сказать тебе то, что давно уже должен.

— И что же это? — не хочу, не хочу смотреть ему в глаза и видеть в них приговор. Не могу не смотреть правде в лицо и поднимаю голову твёрдо встречая полный печали взгляд.

— Я пришёл, чтобы отпустить тебя. Чтобы больше не держать своим незримым присутствием в твоей жизни. Я хочу, чтобы ты была счастлива, Рамина. Там в своём мире, куда я не могу дотянуться, чтобы быть с тобой рядом.

— А чего хочу я, тебя не интересует? И это ведь нас обоих касается? Если ты меня держишь, то и я тебя? Или нет?

От мысли, что где-то там в параллельном пространстве, другом мире, или на другом конце вселенной, в раю или преисподней, у него существует кто-то, для кого он реальный, для кого он хочет свободы от меня, я задыхаюсь, мертвея внутри. Закусываю губы почти до крови, чувствуя, как теряю контроль, как врывается в моё сознание боль… боль… так много боли. Отшатываюсь от него, не позволяя удержать. Растворяюсь, ускользаю песком между пальцев, чтобы очутиться в собственной палате. Стою у кровати. А там лежит тень. Это не я. Не я. Хочется выть от безысходности. Он прав. Я держу его. И не имею на это никакого права.