Я буду первым (СИ)

В нем много мелких деталей — планок, болтиков, гаечек. И даже маленькие инструменты. Совсем как настоящие.

— Тебе это брать нельзя! — строго говорю Вере.

— Да, да, я не буду, — важно кивает головой она, — там такие штучки маленькие. Вдруг проглочу и попаду на небушко. И вы все будете плакать. Я не хочу, чтобы вы плакали.

В недоумении смотрю на малышку. Вот откуда она это берет?

— Я послушная, Лена. Я не буду брать.

— Умница! — хвалю я ребенка.

Мы собираем разбросанные коробки и идем в гостиную. Там на диване с газетой расположился хозяин дома. Первое время, не понимаю, что мне кажется странным. А потом до меня доходит — он в очках! Даже сейчас, разменяв четвертый десяток, этот мужчина выглядит так, как будто его разрывают для рекламы трусов или рубашек модельные агентства. Но в очках я его вижу в первый раз. У нас с ним странные отношения. Иногда мне кажется, что мы терпеть друг друга не можем. А иногда он оказывается почти человеком. Не знаю, как мама с ним уживается. Я бы себе такого не выбрала.

— Здравствуйте, Сергей Владимирович! — мурлычу довольно, — А что это у Вас на носу? Очечки? Н-да-а-а… Старость не в радость. Так, глядишь, и песок скоро посыпется.

Он отрывается от чтения, окидывает меня взглядом с макушки и до пяток.

— Надо было попросить, чтобы тебя перевели на Дальний Восток учиться. Как там Ломоносов перед университетом? Стоит еще? Или ты его тоже на какие-нибудь бои оттащила?

Я бы конечно нашла что ответить, но тут в гостиной появляется мама. И нам с отчимом ничего не остается, как мило улыбаться друг другу. При ней мы соблюдаем нейтралитет. Никто из нас не хочет ее огорчать, поэтому мы старательно терпим друг друга.

— Наконец-то! — она быстро целует меня в щеку.

— Сереж, ты мясо пожаришь?

Он отвлекается от газеты и отвечает:

— Так там же холодно.

— Поесть мы можем и в доме. А дети все равно бегают, не замерзнут. Да и воздухом подышат.

Глава крупнейшего холдинга откладывает газету и покорно отправляется на улицу жарить любимой жене мясо.

Мы с ребятней одеваемся потеплее и тоже выходим к мангалу. Мама помогает Сергею, а я с Матвеем и Верой гуляю по саду. И даже на расстоянии замечаю, как Сергей успевает и жарить мясо, и тискать маму. А она очень уж неохотно уворачивается. Еще чуть-чуть и нас отправят смотреть мультики, а сами займутся чем-нибудь интересным. Меня это не раздражает. Они выглядят очень гармонично вместе. И счастливыми.

— Ура! Кир приехал! — Матвей забыл, что он взрослый, и со всех ног бросается к Гордееву — племяннику отчима.

Я знаю, чем вызвана эта радость. Он хочет подпрячь Кира для сборки конструктора, потому что Сергей этим заниматься не будет. У того правило — сын все должен делать сам.

Видно, что Кир только что из офиса. Он в костюме, при галстуке, в пальто. Одежда безукоризнена, как и сам мужчина. Его мать спихнула на него управление семейным бизнесом два года назад и решила, что ей пора пожить для себя.

Поэтому Кир теперь большой начальник. Сложно представить, что именно с ним связаны мои самые дикие выходки. И что в лицее преподаватели с дрожью вспоминают то время, что мы вместе там учились.

Он тоже меня внимательно изучает. И хотя на мне сейчас джинсы, свитер и куртка, волосы собраны в "конский хвост", а на лице ни капли макияжа, от его взгляда я ощущаю себя первой красавицей.

Он непринужденно подходит и целует меня в щеку, словно вернувшийся с работы муж. Но ни его приближение, ни эти поцелуи не вызывают у меня отторжения. Как и того трепета, что несостоявшийся поцелуй с Платоном.

— Привет, Лен, — он в точности повторяет приветствие Матвея или, вернее, это Матвей копирует его, — Как дела?

Он не отстраняется, ожидая ответа на свой вопрос, продолжая удерживать меня за талию. А мне — мне комфортно. Как в холодный зимний день — с чашкой ароматного какао фабрики "Красный октябрь" и в шерстяных носках, связанных бабушкой. Может, так себя и надо чувствовать с мужчиной?

Почему-то губы сами расползаются в улыбку.

— Нормально, — отвечаю и тут же спрашиваю, — А у тебя?

Он разглядывает мое лицо.

— Теперь, когда тебя увидел, лучше. Как учеба?

— Как у солдата, который спит, а служба идет. Собираюсь в гранте участвовать. Недавно с деканом обшалась. Они с ректором должны обсудить вопрос моего участия. К участию в конкурсе принимаются работы студентов 4 курса. Я не соответствую этому требованию.

— Я уверен, тебе пойдут навстречу. Более того, я думаю, ты победишь.

Расплываюсь в улыбке от уха до уха. Как оказывается приятно, когда мужчина оценивает тебя не по длине ног или размеру груди, а по наличию у тебя интеллекта.

— А ты к нам надолго? — в раговор вмешивается Матвей, который с надеждой ждет от Кира ответа.

— Мне с твоим папой нужно поговорить.

— Э, нет, — к нам подходит мама, — Сначала шашлык, потом конструктор. Ведь так, Матвей?

Мальчишка тяжко вздыхает:

— Мам, там сложно, а Кир мне поможет. Папа же не будет помогать?

Она качает головой:

— Папа тебе говорил, что если ты попросил такую игрушку, то должен с ней справиться сам.

— Вот! А Кирилл так не скажет! — обрадованно заключает брат.