Я буду сверху

Споро убрав все со стола, мы вернулись в комнату. Я быстро сходила в душ, накинула второй банный халат, висящий на крючке в ванной, и забралась к Милке в кровать. Прижавшись друг к другу, как в детстве, мы быстро уснули.

Глава 6

Часы показывали семь, когда я проснулась оттого, что Милка навалилась на меня всем телом. Напряженно хмуря лоб, сестрица во сне смешно сопела и причмокивала губами. Со вздохом перевернувшись на другой бок, я полежала еще минут десять и с горечью констатировала: уснуть повторно не получится.

Накинув халат, на цыпочках прокралась на кухню, чтобы сварить кофе. Возле плиты уже хозяйничала Марья Семеновна, которая при виде меня поджала губы, но вежливо спросила:

– Кофе? Доброе утро.

– Доброе, – кивнула я, и попросила: – Если вас не затруднит.

Получив большую чашку капучино, я уселась за стол и с интересом наблюдала за тем, как Марья Семеновна водружает на поднос тарелку с кашей, легкий салат, тосты и две чашки крепкого кофе. Что же, Милка оказалась права – на третьем этаже действительно вчера был гость, и он остался ночевать в доме, иначе с чего бы Марье Семеновне тащить столько еды наверх?

Ухмыльнувшись, я спросила:

– Две чашки – не многовато?

И указала на поднос. К чести домработницы, она не растерялась, и вполне правдиво ответила:

– Станислав Владиславович пьет много кофе, по две чашки за раз.

И все бы ничего, но кофе был разным – американо и латте с большим количеством молока. Я улыбнулась, сделав вид, что поверила, и вернулась в комнату, чтобы разбудить Милку. Сонная сестрица долго таращилась в потолок, вертелась на кровати и категорически не хотела вставать, пока я не пригрозила уехать. Это подействовало – Милку с постели сдуло как ветром, и вскоре она, уже одетая и умытая, нетерпеливо плясала возле двери.

– Завтракать будешь? – спросила я так, словно это мой дом.

Милка отмахнулась, сказав, что ей после ночной обжираловки кусок в горло не полезет. Гуськом мы вышли в холл и наткнулись там на Стрелецкого – в неизменном дорогом костюме и белой рубашке, он разглядывал что-то в пакете с фирменным логотипом.

– Доброе утро, – хором поздоровались мы с Милкой.

Стас наше приветствие проигнорировал, протянул нам пакет со словами:

– Мила сообщила вчера, что вы лишились телефонов. Это взамен старых.

Милка схватила пакет, засунула внутрь нос и взвизгнула от восторга, извлекая на свет две коробки с характерным изображением яблока. Я попыталась сохранить спокойное выражение лица, хотя внутри все клокотало от гнева. Надо же, какие мы добрые. Подобные жесты всегда вызывали у меня отрицательные чувства – небрежность, с которой Стас сунул нам эти злосчастные телефоны, откровенно бесила. Я, может, и не зарабатываю столько, сколько он, но вполне могу сама себя обеспечить новым телефоном. Правда, в кредит. И все же…

Я взглянула на Милку. Смартфонов мы лишились по вине ребят Топорина, и, собственно, почему из-за них должен страдать кошелек моей сестры? Ей еще квартиру в божеский вид приводить, поэтому я мужественно промолчала, решив вернуть телефон Стасу, когда все закончится.

– Спасибо большое, Стас, – рассыпалась в благодарностях сестрица.

Тот только снисходительно улыбнулся, чем еще больше меня выбесил. Молча я взяла свою коробку и направилась к двери, чем вызвала недоумение Стрелецкого.

– А куда это вы собрались?

– Нам надо в полицию, – холодно ответила я. – По поводу Рамова. Следователь назначил встречу сегодня.

Стас нахмурился.

– Учитывая вчерашнее, вам лучше остаться здесь…

– Мне еще на работу нужно, – вмешалась в разговор Милка, и виновато придвинулась ко мне. – Начальник вчера звонил…

Теперь Стас разозлился. Стиснул челюсть, провел рукой по волосам, ероша длинные пряди, и рявкнул:

– Слушайте, вы что, совсем без мозгов? Ну, ладно, Лара – эта всегда на рожон лезет, а ты-то, – обратился он к Милке. – Что, вчера мало было? Понравилась поездка?

Я тут же обиделась и процедила сквозь зубы:

– Не ори. Спасибо за помощь, но это не твое дело. И без тебя разберемся, что нам можно делать, а что – нет.

Стас с яростью уставился на меня. Минуту мы буравили друг друга гневными взглядами, пока Милка то бледнела, то краснела, пытаясь слиться со стенкой, а потом Стрелецкий усмехнулся и отступил.

– Ладно, как скажешь. Валяйте.

Он даже шагнул к двери и издевательски распахнул дверь, произнеся:

– Раз уж вы такие самостоятельные, до города сами доберетесь.

– Не сомневайся, – пропела я, надела сапожки, сдернула пальто с вешалки, и, ухватив Милку за локоть, покинула дом со скоростью света. Злость придавала мне сил, поэтому до шоссе мы добрались в считанные минуты – я бодро шагала, мысленно ругаясь, а Милка болталась где-то сзади, цепляясь за мою руку.

– Лара, куда мы идем? – взмолилась сестрица. – Я больше не могу. Ты же знаешь, спорт – не мое призвание. Я и по лестнице на второй этаж с трудом взбираюсь…

– А это очень плохо, – едко прокомментировала я. – С этого дня начинаем тренироваться.

Мое заявление повергло Милку в ужас, и она с придыханием спросила:

– Ты что, хочешь, чтобы мы шли до города пешком? Я пас.